Мысли рассыпаются как песок красиво?

"Перемены, происшедшие в песке, были в то же время и переменами в нем самом. В песке вместе с водой он словно обнаружил нового человека..."

Кобо Абэ
«Женщина в песках»

Именно эту книгу вспомнил, размышляя над вопросом.

Роман мог бы стать ответом-метафорой, но, к сожалению, он не поместится в тело ответа.

Добрый день!

Угу..а песочные часы - символ пунктуальных мыслей..)) Привет! Рассыпчатый такой..))

Да по-разному бывает)

а когда песок ссыпается в кучку, мыслям и красивее, и спокойнее, и наверно полезней...

Песок - маленькие кварцевые обломки.
Привет !

улыбнулась...
доброго утра, Лера
очень красивый образ мыслей
напомнила о песочных часах

были б это мысли - был бы рай =)

а как Вы позу на кресле сменили ?))

А мои мысли, когда слышу- рассыпаются как песок.- связаны с возрастными изменениями при ходьбе. )) Красиво идут.))

Ни очень...это признак рассеянного склероза

Муэдзин на вылизанном лимузине, футболисты соборной мечети, глухой имам и разноцветный эмир под стрёкот кузнечиков и немой кинохроники поедают пломбир, ползущий как глетчер из Северодвинска. Там наши выдавливают противника как отвратительный гной из прыщей.

Друзья Фредди Феррари и Непригожина водрузили Флаг на головокружительную скрижаль, спиралью взмывшую в небо под треск салюта и грохот барражирующих вертолетов. В Москве стояла заря и каждое слово восклицательного рассвета доставляло процессу утяжеленное наслаждение. Ибо глотающий шум санитарного водопада вовеки гласит: «Да воссияет фаянс!» - и закончит глубокой отрыжкой. Печаль, сарказм и цинизм. Невелик выбор, Мария.

Кошатники рулят миром, а кошатником рулят кошки. Другого он не умеет, разве что на работе. Ай люли, разлюли, полюби, разлюби. Так то ведь притворно, за деньги. Это такие игры. Так что, дерзай, в зубы вонзающий зубы зиппер. Банзай! Под сигнальный звонок пляшет бензоколонка, болтая баллонами вправо и влево. По ту сторону от яичницы ты разбиваешь не яйца, а стеклянные лампочки, и осколки их плавают в лунном свете на сковороде.

Сначала сны кажутся тебе своими, а чрез день уже снами кого-то другого. Помнишь, как хулиганствующий ураган и хлещущий ливень напрягал аэроупругий флаттер флага? Вот и сейчас по крыше шастает дождь и капли чокаются с водоотливом. Скользящие пользователи считывают верхний слой текста и от букв остаются только гнутые элементы. Сколько прервано бесконечностей, и вернувшихся без конечностей. Сквозь стеклянный стереотип Луна вливает фосфоресцирующее молоко в глаза мертвеца. Она совпадает с картиной подлунного мира. Личный опыт прилипчив. Нужен ли будет тебе, когда Звёздный экспресс мгновенно экстраполируется в одну точку?

Восковые, пропитанные воспитанием бледных учителей воспитанники смиренно лезут всё выше по лестнице толерантности. Клавиши выстреливают под их пальцами и разлетаются, как высвободившиеся стрижи. Старуха наматывает науку на шпуль корабельного сердца. Она пьёт заученный чай. Стена её времени сложена из краеугольных моментов. Например, когда мы натягиваем уравнение на пример.

Хорошист шелестит золотистыми характеристиками и в бою боится богов из прославленного сплава стали. А ты, вежливый, всё разглаживаешь крахмальные отвороты принадлежности, будто они придадут тебе важности. Группа рабов распростертого фюрера вьюрком просочится в будущее. По утрам Калиостро, когда зубы чистятся пастой, приветствует Заратустру. За окном раскорячились в саже угольные грачи, отогрелась ласковая река, и футбольные балаболы выражают открытыми ртами облака баобабов.

Мы идем по скрипящему сну упавшей метели. Сквозь коралловый крик петуха восходящих на небо флотилий ты видишь на древе в кипящем хорале флаг твоей утонувшей Гааги. Хмельная бездна Грааля рвется горлом наружу. Потоки венков пошевеливаются на волнах, втекая во врата Храма Гибели. На другом конце – Храм Вознесения, где во мраке ночной твердыни догорает факел объединенных народов. Ржавчиной повержены опровержения пружин жизни, и теперь бомбы сами разгребают развалины своих матерей. Отсюда неподалеку и раньше, чем ты успеешь, погребенные города будут тлеть от подземных пожаров. Завтра вспыхнут в кострах из молний танцующие скелеты. Изольются лазурные волны на изумрудные берега, и меч будет острым настолько, что разрубит надвое флаг налету. Их поклонение праху забудут во времена оледенения на холодной звезде. Снежная Королева пошлёт на лазоревую жатву жнецов, чтобы засеять схватками зарождающийся мир. Потом год за годом из-под земли будут расти зеленые острые сабли осоки. А на месте увязшей монеты вырастет чёрный крест мести. Но мы успеем нырнуть в поток, сплетенный в шнуры из радуг.

Теоретически, этот текст может прочесть Володимир Зеленский.

Как крупа на заднем дворе