В. А. Тропинин
Портрет А. С. Пушкина
1827г. , холст, масло, 68.2 х 55.8
Государственная Третьяковская галерея, Москва
(копия, оригинал - в Музее А. С. Пушкина, Санкт-Перербург)
Поэт изображен в белой сорочке, вокруг распахнутого ворота которой артистично перекинут черный шейный платок, и в просторном, коричневых тонов халате. Это вполне отвечает романтическому духу эпохи: художник противопоставил независимый образ мыслей Пушкина официальной идеологии, как халат противопоставил мундиру. Тропининский Пушкин вовсе не приземлен — он так царственно величав, что кажется невозможным потревожить его раздумья. Особую внушительность, почти монументальность сообщают образу поэта гордая осанка и устойчивая поза, благодаря чему его домашний халат уподобляется торжественной античной тоге.
Может быть слова найдутся, если почитаете о портрете:
http://www.nearyou.ru/tropinin/0kozlovsk.html
Таинственный А. С.
ПОЭТ И «ДЕТИ ВДОВЫ»
Новое о масонских связях А. С. Пушкина
История взаимоотношений Пушкина с орденом вольных каменщиков была достаточно непростой и долгой, и старый его друг князь П. А. Вяземский, в молодости вступивший в одну из варшавских лож (в чем имеется теперь его собственноручное признание) , эту историю вовсе не закончил, положив в гроб убитого поэта масонскую ритуальную перчатку как знак прощания «брата» с «братом» . Здесь по-прежнему много загадок, тайн и легенд, хотя написано на эту тему много, особенно в последние годы1. То, что немало написано, конечно, хорошо, хуже иное: обычная научная тема «Пушкин и масоны» воспринимается чисто эмоционально, то есть ненаучно и не исторично; вокруг нее сложилась целая мифология, как масонская, так и антимасонская, существенно затемняющая реальную суть дела. Здесь много решительно высказанных мнений, но мало достоверных новонайденных документов, новых фактов и, главное, объективного, научного осмысления их.
Между тем не определено пока главное – место масонства в истории русской духовной культуры. Пушкин был порождением и наследником всей этой культуры, куда масонство с XVIII века входило как важная составная часть, самобытный источник философских и творческих идей. Речь здесь идет о целостном миросозерцании, философии жизни. Это был один из разработанных и влиятельных стилей, культурных языков предпушкинской и пушкинской эпох, который мало чем уступал романтизму и мимо которого не мог пройти великий национальный поэт и мыслитель.
К тому же масонство по природе и целям своим изначально было явлением интернациональным, составило эпоху в мировой истории и культуре, и Пушкину это обстоятельство было прекрасно известно, постоянно привлекало его внимание. Важно и то, что он видел в тайном ордене вольных каменщиков, розенкрейцерском кружке Н. И. Новикова содружество людей самобытных, даровитых и искренних (см. известную их мемуарную характеристику в статье «Александр Радищев») . Пушкина волновали двойственная, трагическая судьба, очевидные изъяны идей и людей века Просвещения, а русское масонство стало философическим ответом на «тщеславие мысли» XVIII столетия. Не стоит сводить эту капитальную проблему к поискам или отрицанию литературных взаимовлияний и биографическим разысканиям.
В одной только элитной петербургской ложе Избранного Михаила мы обнаруживаем имена А. А. Дельвига, В. К. Кюхельбекера, Ф. Н. Глинки, Н. И. Греча, М. Н. Загоскина, К. П. и А. П. Брюлловых, Н. Ф. Кошанского, Н. А. Бестужева, С. А. Тучкова, Ф. П. Толстого, И. И. Давыдова. Впрочем, это ложа известная. Гусар-философ П. П. Каверин стал вольным каменщиком еще во времена геттингенского студенчества. В ложе Орфей – гравер Н. И. Уткин, автор известного пушкинского портрета. Среди масонов ложи Ищущих манны – не только В. Л. Пушкин, но и историк Калайдович. Персонажей десятой главы «Евгения Онегина» , «беспокойного Никиту» – Н. М. Муравьева и «острожного Илью» – И. А. Долгорукова, можно отыскать рядом с «хромым» Н. И. Тургеневым в списке декабристской ложи Трех добродетелей. В ложе М. М. Сперанского (Полярной звезды) А. И. Тургенев состоял вместе с М. Л. Магницким, С. С. Уваровым и учителем Гоголя И. С. Орлаем. Другой будущий министр просвещения, Авраам С. Норов стал подмастерьем в ложах Трех добродетелей и Елизаветы к добродетели. В киевской ложе Соединенных славян мастером стула был граф Густав Олизар, влиятельным членом – еще в Германии вступивший в орден командир Старооскольского пехотного полка подполковник Л. В. Дубельт. К ним хотел присоединиться после закрытия варшавских лож Вяземский, но киевские масоны выразили князю свое недоверие и не допустили его к участию в своих работах, о чем аккуратно донесли в тайную полицию. Ложа Соединенных друзей в Петербурге приняла не только Чаадаева, Пестеля и Грибоедова, но и А. Х. Бенкендорфа и художника Орловского. «Порутчик» Рылеев очутился в списке немецкой ложи Пламенеющей звезды и назван Конрадом.
