Всем нам хорошо знакома картина Перова " Охотники на привале ". А кто послужил её прототипами?

В образе рассказчика Перов изобразил Д. П. Кувшинникова – известного в Москве врача и большого любителя ружейной охоты. После того, как в 1871 году картина была написана и экспонировалась на первой передвижной выставке, имя Дмитрия Павловича Кувшинникова стало популярным в литературных, художественных и театральных кругах. Его квартира в Малом Трёхсвятительском переулке стала местом, где собирались писатели, художники, артисты. Здесь часто бывали В. Г. Перов, А. П. Чехов, И. О. Левитан.
Одним из друзей Д. П. Кувшинникова был врач и любитель- художник Василий Владимирович Бессонов. В 1869 году Перов написал портрет Бессонова, который потом экспонировался на Всемирной выставке в Париже вместе с полотном «Охотники на привале». Врач В. В. Бессонов и стал прототипом охотника-скептика.
В образе молодого охотника автор картины изобразил 26-летнего Н. М. Нагорнова – друга и коллегу Кувшинникова и Бессонова. В 1872 году Николай Михайлович женился на Варваре Васильевне Толстой, племяннице великого писателя. В начале 90-х годов позапрошлого столетия Нагорнов становится членом Московской городской управы.
Вот кого из своих московских друзей В. Г. Перов запечатлел в образах «Охотников на привале». Это подтверждает в своих воспоминаниях и Анна Николаевна Володичева - дочь Н. М. Нагорнова. В ноябре 1962 года она написала искусствоведу В. Маштафарову, исследовавшему творчество В. Г. Перова и других художников: «Кувшинников Д. П. был одним из ближайших друзей моего отца. Они часто ездили на охоту по птице. У отца была собака, и поэтому собирались у нас: Дмитрий Павлович, Николай Михайлович и доктор Бессонов В. В. Они изображены Петровым («Охотники на привале»). Кувшинников Д. П. рассказывает, отец и Бессонов слушают. Отец – внимательно, а Бессонов – с недоверием…». Этот отрывок из воспоминаний взят из публикаций в альманахе «Охотничьи просторы» за 1963 год.
И «Охотники на привале», и портрет Н. М Нагорнова, написанный в 1893 году Левитаном, находятся в экспозиции Третьяковской галереи. Что же касается предположения алатырца по поводу соответствия прототипа одного из персонажей картины Н. А. Некрасову, то здесь можно только сказать: поэт тоже был страстным охотником. По воспоминаниям сестры Николая Алексеевича Е. Буткевич, «охота была для него не одною забавою, но средством знакомиться с народом. Он говорил, что самый талантливый процент из русского народа отделяется в охотники. Редкий раз не привозил брат из своего странствования какого-либо запаса для своих произведений...».
Можно не сомневаться, прототипы «Охотников на привале» хорошо знали своего современника, знаменитого псового охотника из алатырских краев П. М. Мачеварианова. И если не лично, то по публикации Петра Михайловича в охотничьих журналах, участию его борзых свор в выставках Общества правильной охоты и, наконец, по его «Запискам псового охотника Симбирской губернии». Мачеварианов владел старинной усадьбой в селе Липовка, расположенном близ границ трёх уездов Симбирской губернии: Алатырского, Ардатовского, Курмышского. При усадьбе находилась большая псарня - до трёхсот борзых. Мачевариановские борзые отличались своей красотой и резвостью.
Нам трудно представить русскую живопись, литературу без русского пейзажа и без охоты. И «Охотников на привале» мог создать только художник, захваченный красотой нашей природы.
Ю. ВОЛГИН.

http://gov.cap.ru/SiteMap.aspx?gov_id=246&id=695419