Приведите примеры решения онтологических проблем в немецкой классической философии.

Проблемы всё те же: выяснение сложного двустороннего отношения мышления и бытия. Бытие как будто дано — само по себе, вне и независимо от всякого познания, а мышление только отображает его. В философских системах Канта и Фихте, например, отношение мышления к бытию выглядит так:.... Бытие, конечно, признается существующим вне и до всякого мышления о нем. Но в познании, убеждены они, речь идет не об этом; как пояснит позже Фихте, “это абсолютно имеющееся налицо в действительной жизни можно трактовать и обсуждать, как будто бы оно возникло благодаря первоначальной конструкции.
Фихте имеет в виду то обстоятельство, что для философа имеет значение не только бытие, которое существует вне мышления, но и то, которое воспроизводится в мышлении под именем бытия. Такое бытие отлично от реального бытия, ибо это - понятие, но оно также отличается от мышления о нем, потому что это не знание о бытии, а содержание знания.
У Гегеля и реальное бытие зависит от духа. Конструирование, дело-действие, синтезирование, деятельность — вот те средства немецкой классики, за которыми скрывается одно: активная сила разума по воссозданию бытия. Чтобы получить бытие для познания, надо предуготовить для познания предмет, надо создать этот предмет как бытие, которое, являясь своего рода мыслительной конструкцией, в то же время представляет бытие само по себе. Для этого требуется превратить то, что как-то дано то ли посредством ощущений, то ли еще каким-то образом, в содержание знания.

Проблемы и трудности возникают потому, что представленность бытия как чего-то независимого от мышления должна быть дана внутри самого мышления и его же средствами; значит, независимость бытия может быть выражена в мысленных же формах. Это, скажем, такое понятие, которое в строгом смысле слова понятием не является — таково, например, кантовское понятие вещи самой по себе, имеющее отрицательное значение. Гегель же, напротив, уже в самом начале логики сводит бытие к понятию бытия, которое имеет положительный смысл, особенно на стадии наличного бытия. Кант стремится сохранить автономию бытия (внутри мышления) , Гегель стремится ее устранить, но оба решают одну и ту же задачу, абсолютизируя каждый по-своему один из ее моментов.
Фактически кантовская и гегелевская интерпретации являются двумя равнозначными, хотя и совершенно различными полюсами философствования Нового времени, когда бытие выступает как необходимо соотнесенный с мышлением предмет познания — в качестве содержания мышления — и не совпадает с последним. В кантовской философии внимание сосредоточено на не-понятности и в этом плане загадочности бытия; в гегелевской философии — на его понятности, понятийной представленности. Другой аспект тем не менее включен в рассуждения каждого. Только Кант, предположив неустранимую нетождественность бытия и мышления в начальной и конечной точках своей трансцендентальной логики, в “середине” ее, шаг за шагом пытается осуществить их синтез. Гегель, напротив, в начале и при завершении диалектической логики исходит из абсолютного тождества мышления и бытия, хотя постоянно воспроизводит их противоречивость на протяжении “срединного” пробега мысли.

Посмотрите Гегеля, Канта. Тут все не поместится все писать.