А откуда сватья-баба Бабариха и ткачиха с поварихой знали заранее о чудесах царевны -Лебедь?

Ведьмы, а не бабы..)

Всё не так, всё не так, как надо,
Зимой по цирку в страну Дураков;
К Кощею, с Ягою без ада,
Где тонкие нити, от плеч бурлаков.
Зиной, для Российских каблуков,
Ареной, всемирной Ягою;
Яйцами, рэкетиров быков,
От ушей с костяною ногою.
Пушкин на рельсах, колёса перо,
От царя в Пятигорск как на Крым;
Сердце твоё, как моё болеро,
Где всюду Кавказский калым.
Ветви из глаз в подбородках,
Кони слезами, жаждой в стакан;
Яйца, горим в сковородках,
Где имя усатый канкан.
Ветер не ошибся, слово закон,
Не меняется четвёртый поэт;
Это твой словарный поклон,
И сладко-любовный пируэт.
Где мысли слезами в страницы,
Где палец как будто намок;
И буквы и точки ресницы,
Здесь у горла безобидный комок.
Чехов со своею вишницей,
У троих проституток кровать;
Крылов со своей вереницей,
Лебедя да Рака помог шлифовать.
Чтоб щука восстала в тарелку,
Обручалка набухла за вновь;
Цапля не просится в грелку,
Всё ищет Красоту и Любовь.
Нищий по клеткам рекою,
Надежда морями не стой;
Чтоб Вера мусульманской рукою,
Объяснила Коран с Красотой.
Пушкин не понял, Земля не стоит,
Всё Аллах разложил по порядку;
И в Сердце Слово: - Всевышний Творит,
От Корана откроет нам грядку.
Вот Рубин поглотился Ахилла,
Одиссей! Возвращайся в столицу;
Пенелопа это пятая Мила,
Где межность руками в десницу.
Нежная Жанна, у Сердца строкой,
Как друг мой Мальтийский Еврей;
Троицы знак, нам пальцы рукой,
Приходи и быстрее согрей.
Вечность сверкнула озарившись,
И салом наелась вприглядку;
Народом своим отварившись,
Бесконечность призвала к порядку.
Церковь восстала, сказала не прав,
Мне печать, на лбу богохульник;
Ты голый, а голый не Граф,
А просто, болтун и цирюльник.
Разрезали перья, не сидеть мне в бутоне,
Мне раскрыться пора бы за честь;
Атмосферой у Марса в Плутоне,
Разукрасить искажённую весть.
Нашёл я свой завтрашний день,
Это Реальность, Народ мой в резьбе;
Это от Солнца словарная тень,
Как шифры и коды в Судьбе.
Сам в себя, стрелою в грудь,
Сам в себя, руками в Сердце;
Ну и ладно, новейший мой путь,
Ключик, Вера, Надежда и Дверце.
Вы в меня, Звездою в суть,
Вы в меня, прохладой в чудо;
Читай, и всё не забудь,
Ведь всё красота и паскуда.
И Сахаров, там бомбы в устах,
Топот коммунистов по залу;
Кремль без нефти в кустах,
А мне, губами да к салу.
В маленькой посуде кажется много,
Заглянешь в большую, как мало;
Чувство познания у Бога,
Время для Рая настало.
Чистое Сердце, ножкой в хрусталь,
Шпильки сверкают наградой;
От Иисуса руками, отвисла медаль,
Из сала для Золушки с Радой.
Дума по залу, сахар в верстах,
Топот, аплодисменты рабами;
Нобель от Мира, как будто в хвостах,
Из глаз, бревно мы зубами.
И крикнул, он, братьям миритесь,
Зовите Народ на молитву;
А сами в Филиокве сойдитесь,
И забудьте жестокую битву.
Католики нет, ваша трактовка,
Как, правда, за нами в иконах;
Как у Да Винчи, багет окантовка,
Иерархия в дыму и погонах.
А Троица смотрит, никак не поймёт,
Почему они спорят о Едином;
Но кто же уступит, он же займёт,
И станет Григорианским Армянином.
А, Армяне одни, со своим паровозом,
Где для Веры от Солнца лучи;
Не поддались сильнейшим угрозам,
И от Пасхи получили Ключи.
В блокаде благое, пламя не жжёт,
Там Ной плывёт к Арарату;
Что бы съесть исторический гнёт,
С Православием к Небесному брату.

А народная молва и тогда работала не хуже инета.

на кофейной гуще погадали