Какие они-прыжки выше собственной головы?

Наверное, все-таки неслучайно этот вопрос задан не в категории Спорта, а почему-то в ФН – Психология.

Но я все-таки – о Спорте ….

Тем давним летом в Москве я встречался с одной подружкой. Вместе ходили по киношкам. Целовались.

А однажды она и говорит:

-- Отец презентовал нам два билета в Лужники. На какие-то состязания. У него самого, мол, --дела в Министерстве какие-то. Сходим?

Почему нет?

Мы и подались с ней в Лужники. На места (спасибо отцу подружки) – чуть пониже правительственной ложи. Едва ли не самые лучшие на трибуне. И вся лужниковская арена была у нас прямо, как на ладони.

Трибуны, кстати, были забиты под завязку. И мы только там и узнали, что именно нам предстояло увидеть.

Оказывается, мы попали на матч по легкой атлетике СССР – США.

Память моя, разумеется, не удержала всех стадионных событий того дня. Но мы дружно с подружкой болели за всех наших бегунов, прыгунов и метателей. Аж охрипли. Довелось нам увидеть тогда и рекордный прыжок в высоту Валерия Брумеля – 2.28.

По тем временам это был фантастический результат. Но победа его была воспринята зрителями "не очень". Потому, что этот прыжок длился секунды (… разбег, толчок, прыжок …). И вряд ли был многими даже замечен. Ведь параллельно на арене шли и другие состязания. Но я тот прыжок видел ….

На этом я мог бы сейчас и закончить свой ответ. Ибо Валерий Брумель прыгнул тогда много выше своей головы -- едва ли не на полметра (на 42 см) .

Но я продолжу.

Потому, что одновременно с брумелевским прыжком на стадионе разыгрывалась настоящая драма. На фоне которой тот прыжок выглядел вполне рядовым событием.

Драма та разыгралась в беге на 110 метров с барьерами.

По тогдашним правилам от каждой команды в каждой дисциплине можно было выставлять только по два человека. Вот на старт и вышли два наших спортсмена и два американца.

Старт …. И один наш бегун -- первым приходит к финишу. И … неожиданно падает. Пропахав своим телом едва ли не несколько метров. По гаревой, блин, дорожке.

Что там случилось на финише, понять было невозможно. Но, когда спортсмен поднялся, все просто ахнули: руки, лицо, ноги – все у него было в кровь изодрано. Но … победа …. И стадион взорвался ….

Как оказалось, рано. Так как тут же была назначена перебежка.

Позже выяснилось: американцы подали протест. Дескать, на какого-то их бегуна плохо повлияла кинокамера оператора съемок. Жужжала она, блин, слишком сильно. И отвлекала бегуна на дистанции. Охренеть можно ….

С вот снова старт. А один из стартующих бегунов – весь в черно-красных кровоточащих ссадинах, наскоро замазанных зеленкой.

Я хорошо помню тот старт. Потому, что весь стадион в этот момент стоял. И ревел во все свои сто тысяч глоток. А беговая дорожка была у меня прямо перед глазами. И я орал тоже …. Ну, а подружка моя так и дрожала осиновым листиком.

Наш атлет победил и в этом повторном забеге.

И я на всю жизнь запомнил его имя – АНАТОЛИЙ АРКАДЬЕВИЧ МИХАЙЛОВ. Великий спортсмен. Боец. Воин. "Прыгнувший" в этот день выше самого Брумеля. Стадион неистовствовал ….

"… Да, были люди в наше время, …, Богатыри – не <мы>!".

И в довесок.

Вечером, когда я провожал подружку до дома, поглядывала она на меня всю дорогу как-то особенно. Не так, как раньше. Сравнивала, что ли …? А целовалась в тот вечер вообще немыслимо. До крови на губах. Ну, ровно, как у Михайлова на беговой дорожке ….

И как после всего этого можно заснуть тверезым …?

Никак сие невозможно… .

За ваше здоровье ….

Я на Олимпиаде в Лондоне много чего посмотрела по ТВ. В том числе -- бегунов, прыгунов, метателей. Видела и "золотой" прыжок в высоту Ивана Ухова (2.38). Видела и финальный забег на 110 метров с барьерами. Помнится, наших спортсменов там вообще не было.

Все посмотрела …. И не впечатлилась …. По крайней мере, вечером на свиданке мне даже и целоваться-то не хотелось. Не то, что "губы до крови".

Видно, действительно, и времена изменились, и люди ….

Да, поди, и не в ту сторону ….