Что у вас (если не секрет) передаётся из рода в род по наследству? Ну там шкатулка перстень картина

Да, простят меня предки, но таки передается... ДУРЬ! )))..

Сломанная летающая тарелка.

...швейная машина "Зингер" 19 века.

Гены.

СЧет в швейцарском банке

Самое древнее - икона, которой благославляли моего прадеда и прабабушку

Шизофрения. По наследству. И нищета, ещё
)))

иконы.

библиотека и шкатулка с украшениями

руки, ноги, сиськи)))

Древний род Бруутенов ведет своё начало от Германа Бруутена проживавшего в северных саксонских землях и являвшегося служителем древней религии саксов. Когда в эти земли пришла Чума и города стали пустеть от смерти один за другим, к нему обратились жители его родного города с просьбой выгнать полчища крыс, наводнивших пустые брошенные дома. Герман согласился с условием, что ему заплатят золотом за его работу и дадут ему в ученики своих детей. Что было потом, правдиво рассказывает легенда. Герман Бруутен выполнил условия, но не получив награды увел детей горожан в другие земли. Там дети выросли, стали воинами и сделали Германа своим полководцем. Мой дед, тоже Герман Фон Бруутен поступил так же, уведя детей из земель Пруссии. Он построил замок на горе, близь деревушки Гамельн, где наш род и живёт до сих пор. Дудочка при помощи, которой, мои предки делали так, что дети забывали своих родителей, до сих пор хранится в замке. Мой отец герцог Отто Фон Бруутен готовит меня к новому походу за детьми в Баварские земли. Богатство Фон Бруутенов должно пополняться землями и людьми. Мне противно, что моя фамилия связанна с людским горем, и я не хочу продолжать страшную историю нашего рода.

Герман замолчал. Чай в наших чашках остыл. Вдруг солнечный луч, прорвавшись через окно, медленно пересек комнату и остановился на старой картине, висевшей над камином. Комната, по которой он не спеша пробирался, представляла собой одно из тех хранилищ всяческого любопытного и редкостного добра, какие еще во множестве таятся в темных закоулках старых домов Германии, ревниво скрывая свои пыльные сокровища от посторонних глаз. Дубовые темные панели стен были уставлены стеллажами с книгами. Здесь были рыцарские доспехи, маячившие в темноте, словно одетые в латы привидения и ржавое оружие всех видов. Причудливые резные изделия, попавшие сюда из монастырей, фарфоровые, деревянные, слоновой кости и чугунного литья статуэтки, мебель и гобелены, таких странных узоров и линий, какие можно придумать только во сне. Но главное всё же книги. Их было так много, что казалось, ими было наполнено всё пространство лавки.

Герман улыбнулся — Как много у Вас книг? Промолвил он, переводя взгляд на комнату. — Всё верно — сказал я — Ведь ты в книжной лавке. Когда солнечный луч незаметно исчез, и по комнате разлился бесцветно-серый дневной свет, я отодвинул ржавые засовы и распахнул тяжелые двери лавки. Стук копыт и грохот колес экипажа по каменной мостовой прервал нашу беседу. — Отец — проговорил Герман и потупил взор. Из остановившейся кареты, вышел высокий седой человек в прекрасном черном камзоле. Оглянувшись по сторонам и найдя взглядом, дверь моей лавки он направился в нашу сторону. — Вы Клаус Персинвааль? Начал он с вопроса. — Да, господин герцог. — Я Герцог Фон Бруутен — продолжил он, не обращая внимания на мои слова. — У Вас мой сын Герман? — Да вот он — ответил я. — Едем домой мой мальчик приказал герцог, указывая на карету. Герман, опустив голову, молча поплёлся к карете, стоявшей на краю площади. — О чем Вы говорили — сухо спросил герцог, оглядывая лавку. — О дудочке, и о тайне рода Фон Бруутенов — ответил я. — Значит, теперь Вы всё знаете? Тем хуже для Вас господин Персинвааль! Если до завтра Вы не уберетесь из города, Вас обвинят в чем угодно и повесят. Выбирайте, времени у Вас сутки. Но разве можно ломать судьбу мальчика, из-за старой истории, служащей проклятием Вашего рода? Спросил я, пытаясь остановить герцога. — Не Ваше дело — упрямо ответил он, выходя из дверей на улицу. — Я Вас предупредил, в Вашем распоряжении сутки.