А вас обижали едой (+++)

Едой можно запросто человека обидеть. Унизить. Да что там человека: обезьянки прекрасно видят, кому из них дают сладкий виноград, а кому - огурец. И обижаются на огурец. Не хотят задание выполнять… Или искусствовед Пунин, второй муж Ахматовой, за столом говорил, когда Лев Гумилёв, маленький мальчик, тянулся за маслом: «масло только для Ирочки!». Для его дочки. И в семье Цветаевой масло доставалось только сыну и мужу. У мужа туберкулёз был, а сын - маленький. Поэтому старшей, Але, масло нельзя было брать. Да не ставьте тогда на стол это пресловутое масло! Дайте его больным как лекарство, лично. Пусть едят, конечно; раз такое дело. Но на стол ставить не надо, чтобы окриком останавливать того, кто к маслу потянулся. А это не для него! Всю жизнь люди такое помнят. Понимают, что шоколад и икру давали слабым. Хлипким. И очевидно более любимым… Не из-за еды обижается горько человек - из-за любви. Из-за того, что его настолько меньше любят, что на его глазах пичкают кого-то икрой, маслом, шоколадом - а ему не предлагают. Не в еде дело. Лучше сварить на всех кастрюлю борща или казан плова - и всем дать поровну. А шоколадку разделить между детьми - не пойдёт на пользу шоколад слабому, если кто-то сидит и смотрит. Может, добрая обезьянка сама свою порцию винограда слабенькой отдаст - но пусть сама, от души. Пусть никто не чувствует себя менее любимым, ни обезьянка, ни ребёнок, ни взрослый. Это очень обидно - унижение едой. Очень. И за одним столом надо всем давать поровну… Анна Кирьянова