На судный день придет весь народ. Но как же те, которые не появились на свет, ведь их может быть бесконечность.

Они сразу вознесутся ибо не успевшие...

Давно ль ты стал шаманом Бездны, Сарт?
К тому же Верхним... Странная идея.
Я помню - ты мастак менять обличья,
Большой любитель шастать по мирам,
И лезть в чужие души и дела -
Но стать шаманом Бездны? Пошлый фарс.
В твоих мехах - прокисшее вино,
И даже Бездне это не смешно.

Второй голос

Ты кончил, зубоскалить, Молодой?
Где взял ты это тело? У кого?
Один язык тебе в нем по размеру,
А остальное... Ты ж теперь апостол,
Несправедливо оскорбленной Бездны
Голодных глаз, лежащей меж мирами,
Нематерьяльной сущности пророк,
Которая стремится воплотиться
Хотя б в кого - не глядя на фасад!
И ты ее мечтаешь, хитрый лис,
На сцену выпустить из-за кулис!..

Молодой (поскольку имена были названы самими
собеседниками, попробуем придерживаться первоисточников, но сам
он больше любил называть себя - Мом; пристально глядя на
Сарта).

Стареешь, Сарт... Пылишь, а толку - чуть.
Ты раньше был спокойней, холоднее,
И безразличней. Ах, как ты молчал,
Как улыбался, глядя на меня,
Заколотого - не твоей рукою,
Но все-таки с твоей подачи! - право,
Как ты легко юродствовал у тела,
Смеясь над непонятливым убийцей,
Чья плоть теперь - моя. Да, Сарт, моя!
Ты помнишь, Сарт, безумца из Сай-Кхона?!
Убив меня, он шел, подобно псу,
Шел за тобой и теми, кто с тобою;
Он видел Бездну ранее тебя,
И потерял там разум - но не нюх!
Когда же ты и спутники твои
Прошли сквозь Бездну - бросившись за вами,
Он не прошел. Голодные глаза
Забрали разум, суть и плоть безумца,
И дали мне. А я дам тело им -
Всем сущностям, которые томятся
В горящей Бездне, чей кричащий взгляд -
Единственное, что от них осталось!
Ступившие за грань добра и зла -
Я выпущу их в мир и дам тела!

На нет и суда нет.
)