С какого перепугу желание поесть стало смертным грехом?

С суеверия и голодухи что только ни мерещится всяким фанатикам...
________________________________________
*И если какой человек ест и пьет, и видит доброе во всяком труде своем, то это - дар Божий.
(Еккл. 3:13)

Грехом является не желание есть, а желание обжираться

Желание по есть не являться смертным грехом само по себе, но ты же знаешь, что человек любое дело может довести так, до такого уровня, что самое милое и безобидное может превратить в смертный грех, как здесь удариться в чревоугодие, вот просто что бы затянуло туда человека, он перестал думать и прочее, и только жрал, уже не ел, не трапезничал, а именно жрал, как Меринг, а при чем не что то такое изысканное, а самую простую лапшу, и представь, пузо отдел, на ушах лапша весит, собралась на килограмм пять навесил, дальше не стану описывать, а то стошнит еще, вот скажи это нормально? Нет конечно, вот это состояние и имелось ввиду, что грех жрать так!

Обжорство грех, технически. Вообще считается что-то делать или иметь в чрезмерном кол-ве грех. Но наша РПЦ не в курсе)

жир - символ греха, избыток=мамона.
кушать не грех

Не видите разницы между желанием поесть и культом еды?

С того самого, как ты эту глупость принял за истину.

Обжорство, то есть еда сверх меры, стало смертным грехом, а не желание заморить червечка

КОгда люди были рабами, была придумала религия и чтобы как то всех утешить, всем говорили типа это грех много кушать иначе другим не достанется. Установка осталась, но уже не актуальна в наше время

Люди созданы с желанием поесть. Бог создал большое разнообразие пищи с разными вкусами, цветами, формами. Переедание -грех. Нужна уравновешенность.

с древнего, тёмного и суеверного перепугу

смертный грех - переедание, обжорство, т е когда вы пищу в идола превращаете, уделяя ей время, которое нужно Отцу небесному предоставлять

Иисус говорит им: Моя пища есть творить волю Пославшего Меня и совершить дело Его.
(Св. Евангелие от Иоанна 4:34)

1 Коринфянам 8:8 Пища не приближает нас к Богу: ибо, едим ли мы, ничего не приобретаем; не едим ли, ничего не теряем.
.