В августе 1921 г. , разоружив наряд пограничников, Лев Зиньковский обеспечил переправу группы в количестве 77 человек — все, что осталось от повстанческой армии. Начался период вынужденной эмиграции, продолжавшийся около трёх лет. 
 
Братья Зиньковские проживали в Бухаресте, зарабатывая сезонными работами. В 1924 румынская разведка («сигуранца» ) предложила Зиньковским сотрудничество и участие в диверсионной группе на территории Советской Украины. 
 По подготовленному разведкой «коридору» , диверсанты перешли границу, и тут же Лев выступил с радикальным заявлением: «Хлопцы, ну его к черту, этот террор. Пошли сдаваться» . 
Известный советский чекист Медведев в своих мемуарах рассказывает, что соглашение с румынами с самого начала были фиктивными. 
 Нестор Махно и Зиньковский решили воспользоваться предложением «сигуранцы» , чтобы Лев Зиньковский и его товарищи смогли достать клад, зарытый в Дибровском лесу на чёрный день. 
После допросов и уточнений всех, кроме Льва Николаевича Зиньковского, освободили из-под стражи, запретив выезд из Харькова до полного выяснения обстоятельств. 
Потеряв надежду на благополучный исход, на одном из допросов, который проводил Спектор, Зиньковский попросил: если ему будет грозить расстрел, то Марк Борисович должен принести чекушку водки. 
 После шести месяцев допросов судьба Зиньковсого решилась в его пользу. 
 
Органы решили использовать его богатый опыт работы в разведке и контрразведке, а также большой авторитет среди махновцев, привлечь к нелегальной работе в ГПУ. 
 Да и к тому же на тот момент на него уже распространялась амнистия от 1922 года для бывших махновцев. Первым весть об освобождении принёс Зиньковскому чекист Марк Спектор, ранее конспиративно работавший у махновцев под именем «Матвей Бойченко» и написавший книгу «В логове Махно» . 
 
Лев Задов после освобождения работал с братом Даниилом нештатными сотрудниками Харьковского республиканского ГПУ, и только весной 1925 года их определили на легальную работу оперуполномоченными иностранных отделов ГПУ. 
 Лев Зиньковский служил в одесском отделе ГПУ-НКВД. 
Его послужной список на этом посту: 
 
1929 — благодарность ГПУ УССР и 200 рублей за ликвидацию крупного диверсанта Ковальчука (сам Зиньковский-Задов во время операции был ранен в руку) ; 
«…Как-то раз, находясь в засаде, Лев увидел медленно продвигавшийся между деревьями силуэт человека. Подпустив диверсанта метров на 5-6, Зиньковский громко потребовал: „Бросай оружие! “ 
 В ответ в то же мгновение прогремел выстрел. Острая боль обожгла руку. Не шелохнувшись и не изменив интонации, в ответ на выстрел в упор Лев Зиньковский повторил: „Бросай оружие! “ — и пошёл к бандиту. 
 
 Матёрый убийца дрогнул и поднял руки. Впоследствии на допросе задержанный говорил, что если бы на него напала группа, он, отстреливаясь, ушёл бы от них, как уходил неоднократно: „А тут, стреляю в упор, а он стоит и спокойно предлагает сдать оружие. Не помню, как поднял руки“, — показывал на следствии бандит… » 
 
1932 — именное боевое оружие из Одесского облисполкома; 
1934 — денежное вознаграждение за ликвидацию группы террористов и именное боевое оружие. 
Смерть : 
26 августа 1937 года Задов был арестован и обвинён в шпионаже в пользу Румынии. 
 Скорый суд признал его виновным по всем пунктам обвинения, включая службу у батьки Махно, и приговорил к расстрелу (приговор выездной сессии ВКВС СССР 25 сентября 1938 г) . 
 
 Считается, что обвинения в прошлых грехах было лишь средством устранить человека близкого к Л. Д. Троцкому, кем был Зиньковский. Только во время перестройки в январе 1990 года Задов был реабилитирован. 
 
"Совковским палачом" он не был. 
 И не допрашивал. 
 Этим занимались другие . 
А при службе нач. контрразведки у Махно никто не может знать. 
------------------------------------------------------------
И еще немаловажная деталь. Не всех и реабилитироваали. 
У кого руки были в крови, тех и не реабилитировали.