как Вахтанг Кикабидзе
или как Алла Пугачева - посол МИРА и ДРУЖБЫ между народами!
Общество
Должны ли популярные артисты вмешиваться в политику?
думаю да, она имеют авторитет и зачастую больше могут повлиять на общество чем политики
Да МЫ делвем ПОЛИТИКУ !
...на пушечный выстрел нельзя лицедеев подпускать! А на фото-маленький кагальный междусобойчик!))
Пусть лучше поют. У них это лучше получается, а то у нас в политику все поперли, и артисты, и спортсмены
Быстрое изменение всех сторон жизни человеческого общества приучило нас пользоваться историческими параллелями и противопоставлениями для того, чтобы выделять и оттенять черты сегодняшнего дня на фоне сравнительно недалекого прошлого.
...Штыковая атака пехоты на окопы, опутанные колючей проволокой, и взрыв мегатонной термоядерной бомбы; дрожащие, нечеткие кадры незатейливых кинокомедий с участием давно забытого Макса Линдера и жизнь, такая, как она есть, без прикрас, в современном итальянском кинофильме; изба чалдона в глухой тайге и панорама гигантской электростанции на одной из великих рек Сибири.. .
Такие сравнения обладают, по-видимому, одним существенным недостатком: они набили оскомину, превратившись в стандартный публицистический прием. Слишком много дидактики приходится в наше время на каждого взрослого (не говоря уже о маленьких) , а сравнение прошлого и настоящего - это один из главных дидактических элементов. И все же трудно обойтись без сравнительного анализа, когда размышляешь о таком значительном направлении человеческой деятельности, каким является дальше всего продвинутая область науки - современная физика. Он позволяет продемонстрировать, как одна из безобидных форм любознательности превратилась в кладезь ослепительных чудес и в инструмент, самый опасный для нас и для будущих поколений, как изменилась в связи с этим роль науки в жизни общества, какую трансформацию претерпели методы и формы научных исследований, как вместо небольшой группы ученых по призванию появилась профессиональная армия научных работников и возникла сложная проблема организации науки в масштабах больших государств.
Сдвинемся поэтому во времени на небольшое расстояние назад и остановимся на рубеже, где девятнадцатый век смыкается с двадцатым. Такой выбор исторического фона становится естественным, если посмотреть, как развивалась физическая наука. График, с помощью которого можно было бы изобразить процесс развития физики в зависимости от времени, по форме должен быть очень похож на взлетную траекторию современного скоростного самолета. Сравнительно длинный разбег, плавный отрыв от земли и - почти немедленно вслед за этим - переход к крутому подъему со все ускоряющимся набором высоты.
Для физики рубеж двух столетий отличает тот короткий интервал времени, когда все круто пошло вверх. Это конец взлетной дорожки и преддверие новой эры, в начале которой атом из абстрактного образа, рожденного фантазией древних философов, превращается в реальный объект физического исследования, чтобы затем выйти на арену военной и политической истории. Атмосферу этого переходного периода, от которого нас отделяет всего несколько десятилетий, трудно почувствовать на каком-либо одном примере. Представление о нем начинает складываться, когда мы перелистываем монографии и учебники физики, изданные в то время, знакомимся с самодельными приборами Рентгена, Дж. Дж. Томсона и Резерфорда, рассматриваем старинные фотографии физиков, собравшихся на очередном Сольвеевском конгрессе или уединившихся в своей тесной лаборатории, и читаем те немногие строчки петита, которыми широкая пресса откликалась на страницах популярных иллюстрированных журналов на поразительные научные открытия.
Интересующиеся историей развития научных идей прежде всего обратят внимание на глубокий разрыв между физикой университетских учебников той эпохи и физикой, рождавшейся на глазах ее современников. Взглянем на учебник и бегло просмотрим его. Перед нами несколько томов в твердых, тяжелых переплетах, заключающие в себе энциклопедию избранных физических знаний. Эти тома полны величием незыблемых заповедей природы, отраженных в торжественных формулировках законов ньютоновской механики, в первом и втором начале термодинамики, в уравнениях электростатики и магнетизма, в классических опытах по интерференции и дифракции света. Все это так фундаментально, так давно отстоялось и выглядит таким законченным. Ветер новых идей и новых открытий почти не коснулся этих страниц.
...Штыковая атака пехоты на окопы, опутанные колючей проволокой, и взрыв мегатонной термоядерной бомбы; дрожащие, нечеткие кадры незатейливых кинокомедий с участием давно забытого Макса Линдера и жизнь, такая, как она есть, без прикрас, в современном итальянском кинофильме; изба чалдона в глухой тайге и панорама гигантской электростанции на одной из великих рек Сибири.. .
Такие сравнения обладают, по-видимому, одним существенным недостатком: они набили оскомину, превратившись в стандартный публицистический прием. Слишком много дидактики приходится в наше время на каждого взрослого (не говоря уже о маленьких) , а сравнение прошлого и настоящего - это один из главных дидактических элементов. И все же трудно обойтись без сравнительного анализа, когда размышляешь о таком значительном направлении человеческой деятельности, каким является дальше всего продвинутая область науки - современная физика. Он позволяет продемонстрировать, как одна из безобидных форм любознательности превратилась в кладезь ослепительных чудес и в инструмент, самый опасный для нас и для будущих поколений, как изменилась в связи с этим роль науки в жизни общества, какую трансформацию претерпели методы и формы научных исследований, как вместо небольшой группы ученых по призванию появилась профессиональная армия научных работников и возникла сложная проблема организации науки в масштабах больших государств.
Сдвинемся поэтому во времени на небольшое расстояние назад и остановимся на рубеже, где девятнадцатый век смыкается с двадцатым. Такой выбор исторического фона становится естественным, если посмотреть, как развивалась физическая наука. График, с помощью которого можно было бы изобразить процесс развития физики в зависимости от времени, по форме должен быть очень похож на взлетную траекторию современного скоростного самолета. Сравнительно длинный разбег, плавный отрыв от земли и - почти немедленно вслед за этим - переход к крутому подъему со все ускоряющимся набором высоты.
Для физики рубеж двух столетий отличает тот короткий интервал времени, когда все круто пошло вверх. Это конец взлетной дорожки и преддверие новой эры, в начале которой атом из абстрактного образа, рожденного фантазией древних философов, превращается в реальный объект физического исследования, чтобы затем выйти на арену военной и политической истории. Атмосферу этого переходного периода, от которого нас отделяет всего несколько десятилетий, трудно почувствовать на каком-либо одном примере. Представление о нем начинает складываться, когда мы перелистываем монографии и учебники физики, изданные в то время, знакомимся с самодельными приборами Рентгена, Дж. Дж. Томсона и Резерфорда, рассматриваем старинные фотографии физиков, собравшихся на очередном Сольвеевском конгрессе или уединившихся в своей тесной лаборатории, и читаем те немногие строчки петита, которыми широкая пресса откликалась на страницах популярных иллюстрированных журналов на поразительные научные открытия.
Интересующиеся историей развития научных идей прежде всего обратят внимание на глубокий разрыв между физикой университетских учебников той эпохи и физикой, рождавшейся на глазах ее современников. Взглянем на учебник и бегло просмотрим его. Перед нами несколько томов в твердых, тяжелых переплетах, заключающие в себе энциклопедию избранных физических знаний. Эти тома полны величием незыблемых заповедей природы, отраженных в торжественных формулировках законов ньютоновской механики, в первом и втором начале термодинамики, в уравнениях электростатики и магнетизма, в классических опытах по интерференции и дифракции света. Все это так фундаментально, так давно отстоялось и выглядит таким законченным. Ветер новых идей и новых открытий почти не коснулся этих страниц.
Думаю что нет. В Латвии Раймондс Паулс стал депутатом парламента и ничего хорошего от этого небыло, кроме конечно высокой зарплаты депутатской.
Пы. Сы. Действия Гикабидзе при этом одобряю полностью - он не лезет в политику, он высказал свою гражданскую позицию, причём весьма рискованную для человека находящегося в России.
Пы. Сы. Действия Гикабидзе при этом одобряю полностью - он не лезет в политику, он высказал свою гражданскую позицию, причём весьма рискованную для человека находящегося в России.
Один юморист сходил в политику...
Имеют право. Почему бы нет? Это хорошо окупается.
Похожие вопросы
- Почему артисты идут в политику, а обратного оттока политиков в артисты не наблюдается?
- Медведев объявил следующий год годом китайского языка. Он (кит.) так популярен или должен стать популярным?
- должно ли мировое сообщество вмешиваться в судебную систему афганистана в защиту прав женщин? >>
- Не коренные нации России - не должны иметь юридического права влиять на политику гос. управленческих решений. Согласны?
- По моему такие профессии как врач/пожарный/военный должны больше оплачиватся чем журналист/актер/политик и т.д
- Популярны ли в ЕС современные прибалтийские артисты? Смотрят ли в Европе фильмы, снятые в Прибалтике Какие?
- "Дикотека 80-х". Почему до сих пор в России так популярны те артисты с Запада? (Народ на них не устаёт приходить.)
- народный артист России -кто из политиков достоин этого звания ?если можно жанр укажите
- Почему у артиста, пенсия должна быть выше, чем у шахтёра?
- Почему артисты один за другим мрут, а политики и олигархи как огурчики- живчики прямо такие?