Вот он я, поэт известный с взглядом исподлобья,
С писаниной чуждой, пресной, с рифмой как подобие.
Я стишки свои крапаю сотнями и "тыщами"
Я тихонько умираю где-то под Мытищами.
Почему нас окружает жуткий мир депрессии?
Отчего мы умираем, не дожив до пенсии?
За гроши всё пашет, пашет... – На войну соколики!
А потом орут: «Россия – сплошь все алкоголики!»
Перемены в дивиденды, барды стали жирные.
Те, кто были диссиденты - все тузы козырные
Наши предки лезли в клети
И шептались там не раз:
"Туго, братцы...видно, дети
Будут жить вольготней нас".
Дети выросли. И эти
Лезли в клети в грозный час
И вздыхали: "Наши дети
Встретят солнце после нас".
Нынче так же, как вовеки,
Утешение одно:
Наши дети будут в Мекке,
Если нам не суждено.
Даже сроки предсказали:
Кто - лет двести,кто - пятьсот,
А пока лежи в печали
И мычи, как идиот.
Разукрашенные дули,
Мир умыт, причесан, мил...
Лет чрез двести? Черта в стуле!
Разве я Мафусаил?
Я, как филин, на обломках
Переломанных богов.
В неродившихся потомках
Нет мне братьев и врагов.
Я хочу немножко света
Для себя, пока я жив,
От портного до поэта -
Всем понятен мой призыв...
А потомки... Пусть потомки,
Исполняя жребий свой
И кляня свои потемки,
Лупят в стенку головой!
Ну ты уж совсем жжешь
Ооо смешься. Значит не все так запущено
Надеюсь)
Это я надеюсь. А ты должен знать
