Если он испытывал жажду, то ещё до того, как его желание формировалось в мысль, пока оно всё ещё было чувством, появлялся человек с напитками. Так это и продолжалось, и он был очень счастлив два или три дня, а потом он начал ощущать беспокойство, потому что человеку необходимо что-нибудь делать, вы не можете просто сидеть в кресле. Праведник забеспокоился. Два-три дня выходных, небольшой отдых — это нормально. При жизни он был так активен: работа, помощь другим, церковь, общественная жизнь; он был настолько вовлечён в дела общины и людей вокруг, что теперь он с удовольствием отдыхал. Но сколько ж можно отдыхать? Отдыхать хорошо до тех пор, пока, рано или поздно, выходные не закончатся, и тогда вы возвращаетесь в мир, в свой привычный круг деятельности. Он стал беспокоен, начал чувствовать какое-то неудобство. Вдруг появился слуга и спросил: — Чего ты хочешь? Это твоё чувство — не потребность, ты не голоден, не испытываешь жажду, ты просто неспокоен. Так что же мне сделать? — Я не могу всегда сидеть здесь, не могу же я сидеть вечно, я хочу чем-нибудь заняться, — объяснил праведник. — Это невозможно, — возразил слуга. — Все твои желания здесь будут нами исполнены, что за нужда тебе что-то делать? Это ни к чему, и поэтому такое тут не предусмотрено. Праведник обеспокоился ещё больше и воскликнул: — Да что же это за Рай такой?! — Какой Рай? Какой ещё Рай? С чего ты взял, что это Рай? — удивился слуга. — Это — Ад. Кто тебе сказал, что это Рай? И это действительно был ад. Теперь-то он понял: без деятельности — это был ад. Он должен был рано или поздно сойти с ума. Без общения и без разговоров, без необходимости работать, без глупых людей, которых надо делать мудрыми, чем он мог заниматься?
