Из русских поэтов без сомнения пальма первенства принадлежит легковесному по стилю А. Пушкину, его цитировать можно бесконечно, равно как и Тютчева, которого можно поставить с Пушкиным на один уровень. Ну, все знают его знаменитое "Умом Россию не понять Аршином общим не измерить: У ней особенная стать -
В Россию можно только верить." НО мне нравится его "Наш век" куда больше, которое не утратило своей актуальности и в "наш век".
"Не плоть, а дух растлился в наши дни,
И человек отчаянно тоскует:
Он к свету рвется из ночной тени
И, свет обретши, ропщет и бунтует.

Безверием палим и иссушен,
Невыносимое он днесь выносит:
И сознает свою погибель он,
И жаждет веры: но о ней не просит.

Не скажет ввек, с молитвой и слезой,
Как ни скорбит перед замкнутой дверью:
<<Впусти меня! - Я верю, Боже мой!
Приди на помощь моему неверью!..>>" Не стихотворение, а алгебра художественных троп, где встречаются эпитеты: "отчаянно тоскует", "перед замкнутой дверью"; метафоры: "к свету рвётся из ночной тени"; антитеза: "не плоть, а дух". Наряду с этим гармонируют и абстрактные понятия, характеризующие нравственные категории: дух, вера и безверие. У меня вызывают затруднения его архаизмы, но есть "этот пресловутый" Даль, который расшифровывает специально для меня "язык Тютчева": ропщет, днесь, погибель. Для меня иностранца это как высокая лексика, которая придает стихотворению философское звучание и помогает Тютчеву выразить его взгляды на современное общество, несмотря на то что произведение написано пятистопным ямбом, близким к обыденной, повседневной речи, и в нем встречается предложение с прямой речью, что нехарактерно для лирики. Честно говоря, очень люблю драму и у Тютчева в его коротеньком стихотворение она проявилась столь кратко и столь талантливо! Итак, в стихотворении Тютчев размышляет о нравственном состоянии современного ему общества и человека: "Не плоть, а дух растлился в наши дни, И человек отчаянно тоскует..."; о нравственных страданиях человека, не имеющего веры: "Невыносимое он днесь выносит…"; о том, что поэт не верит, что современное ему общество вновь вернётся к Богу и библейским заповедям. Заключительные два стиха напоминают мне о евангельской легенде, где Иисус исцеляет отрока, одержимого духом немым. Отец отрока в ответ на призыв Христа веровать, "если сколько-нибудь можешь", восклицает со слезами: "Верую, Господи! Помоги моему неверию!"...

Бродил бродяга Арвид
Среди полей и холмов,
Под сенью лесных дрожелистов
И вдоль поющих ручьев.

Шептал бродяге ветер,
И в воздухе пахло травой,
Светили на небе две лунные лампы,
Холмы блестели росой.

Свою вспоминая подругу,
Что ждала, где солнца свет,
Он замер, увидев сиянье звезд,
Где звезд в самом деле нет.

А там под огромной скалою
Во мраке неверных теней
Резвился, приплясывал Древний народец
Среди золотых огней.

И в танце каждый аутлинг,
Как ветер, огонь и вода.
Все пляшут под звуки серебряных струн
И не устают никогда.

Навстречу ему вдруг выходит
Царица ветров и тьмы.
И звездами блещет Царицы взгляд,
И холодом дышит зимы.

Любовь, словно свет небесный,
Во взгляде ее горит.
Становится с Арвидом рядом Царица.
И тихо ему говорит:

"Сойди с коня, о Арвид,
Останься навеки тут.
Зачем тебе быть человеком?
Ведь это тяжелый труд".

"Я должен вернуться к людям -
Таков был его ответ. -
Ведь ждет меня там подруга,
Где солнечный яркий свет.

И ждет меня там работа,
И ждут меня там друзья,
А если я все это брошу,
То разве я - это я?

Оставь свои чары, Царица,
Ты можешь меня погубить,
Но все же тебе при всей твоей власти
Свободы меня не лишить".

Объятая северным светом,
В глазах - лютый холод зимы,
Стояла, прекрасна и недоступна,
Царица ветров и тьмы.

Хрустальный смех Царицы
Наполнил презреньем слова:
"Тебя заставлю я страдать
Без чар и волшебства.

Ведь жить ты будешь долго,
В памяти вечно храня
Наш лунный свет и музыку нашу,
Наш ветер, росу и меня.

Все эти воспоминанья -
Пусть ходят следом, как тень,
И даже во сне они будут рядом,
Когда кончается день.

И в будни, и в праздник с друзьями
Печаль тебя будет глодать.
Ты будешь помнить, кто ты есть
И кем ты мог бы стать.

С той бледной, скучной простушкой
Прожить можешь целый век.
Иди же к себе, бродяга Арвид,
Ведь свободен ты, человек".

В мгновение ока исчезло
Веселье на склоне горы,
И Арвид остался один в лунном свете,
Рыдая до самой зари.

Под сенью лесных дрожелистов
И вдоль поющих ручьев.
Вьется под деревом наш хоровод,
Где огнецвет цветет.

Как важно знать, что в мире есть мужчина,
который любит, хочет, знает лишь тебя....
И что в нем - смысл, в нем суть, и в нем причина,
Отдаст всего тебе, до капельки себя.

Как важно знать, что все его молитвы -
о том, чтоб ты жила счастливей, лучше всех.
Что он прощает все твои обиды,
и радуется он за твой успех....

Как нужен он, когда тебе не спится,
когда болит внутри тебя душа....
Он терпит все, хотя, бывает, злится.
Но все равно к тебе одной спеша.

Как важно знать, что он тебя лелеет,
Что все твои проблемы разрешит …
И так, как он, никто не пожалеет.
И сердцем он к твоей душе спешит !!!

Как важно знать, что в жизни есть мужчина,
Который любит лишь тебя одну,
Который составляет половинку
Тебе и всему сердцу твоему!

Как важно знать, что он тебя оберегает,
И никому тебя на свете не отдаст,
Что только о тебе одной мечтает,
И никогда, тебя, конечно, не предаст!

Как важно всем словам его поверить,
Отдать всю-всю до капельки себя!
Ничем свою любовь не соизмерить...
Любить... так беззаветно, как себя!

Как важно оставаться вместе рядом,
И никого вокруг не замечать,
И просто убивать друг друга взглядом,
И о своих желаньях не молчать!

Как важно видеть будущее вместе,
Родишь ему ты сына или дочь,
Как в белоснежном платье ты невесты,
Даешь НАВЕЧНО клятву... не на ночь!

Еще так важно доверять друг другу,
Поддерживать во всем и навсегда!
Не нагонять же понапрасну вьюгу,
Быть вместе и в жару, и в холода!

Так важно знать, что все его молитвы
О том, чтоб ты была всегда его,
И чтоб тянуло вас всегда магнитом
И это так важней... важней всего...
Как важно знать, что ты нужна!!!
Как важно знать, что нужен ты.. .
Как важно знать, что есть Она и ждёт...
Как важно знать, что есть куда придти и там остаться..
Ведь там Любимая, очаг наш стережет. .
Очаг Любви! Очаг, который не угаснет.. .

Гуляканик >
Я не вспомню тепла твоего,
Запаха тела, волос золотистых..
Но припомниться сыпались листья
В октябре очень-очень давно.

Вспоминаю осеннюю дрожь
И к тебе прикоснуться решимость,
Как в холодную воду на милость
С теплотой нежных чувств занырнешь.

Говорила : "...Ни о чем не жалей
И что толку в печали да скуке ? "
Помню я твои тёплые руки...
А мне жаль тех утерянных дней.

Листопад, оборвется листок
И кружиться мгновении полёта.
И сияет его позолота ?...
Всё имеет свой жизненный срок.

Ты шептала мне тихо люблю...
И срывался листок золотистый,
И печально ложились листья
На дорожки, на клумбы, траву.

В городском осеннем саду
Мы с тобой в вальсе кружили,
Мы безумными, юными были
В том далёком ушедшем году.
Осеннее тепло.
Ветер мысли согревает южный
В тишине, далёких берегов.
Ах любовь, ты не бываешь нужной
Для волнения, страсти, для стихов.

Вот, ещё одна моя потеря.
Но чего скажи мне горевать?
Я ведь знаю, чувствую, уверен,
Будет новая любовью согревать.

Моя осень распускает крылья
И роняет звёздный листопад.
Я пока ещё, не обессилив
Буду жить, в любляться и страдать.

Вот когда мои угаснут чувства,
Опадут как проседи листва,
Я скажу чуть ласково, чуть грустно:
- Отшумела лучшая пора...

Пусть не будут долгими печали,
Для её, для этой, для другой.
Все мы ведь однажды изменяли,
Верив даже в светлую любовь.

Ведь порой нам хочеться свободы
До раскисших паводков воды.
В унисон раскаяния природы,
Сыпанут печалями дожди.

А душа моя, как друг мой ветер
Улетит не ведомо куда.
Значит я любви ещё не встретил,
Не любил я чисто никогда.

В сумерки затерянной дороги
Увлекут таинственность следов.
Я прошу Вас, сохраните Боги-
Вечную гулящую любовь...

Как много тех, с кем можно лечь в постель, Как мало тех, с кем хочется проснуться… И утром, расставаясь обернуться, И помахать рукой, и улыбнуться, И целый день, волнуясь, ждать вестей. Как много тех, с кем можно просто жить, Пить утром кофе, говорить и спорить… С кем можно ездить отдыхать на море, И, как положено – и в радости, и в горе Быть рядом… Но при этом не любить… Как мало тех, с кем хочется мечтать! Смотреть, как облака роятся в небе, Писать слова любви на первом снеге, И думать лишь об этом человеке… И счастья большего не знать и не желать. Как мало тех, с кем можно помолчать, Кто понимает с полуслова, с полу взгляда, Кому не жалко год за годом отдавать, И за кого ты сможешь, как награду, Любую боль, любую казнь принять… Вот так и вьётся эта канитель - Легко встречаются, без боли расстаются… Все потому, что много тех, с кем можно лечь в постель. И мало тех, с кем хочется проснуться. Как много тех, с кем можно лечь в постель… Как мало тех, с кем хочется проснуться… И жизнь плетёт нас, словно канитель… Сдвигая, будто при гадании на блюдце. Мы мечемся: – работа…быт…дела… Кто хочет слышать- всё же должен слушать… А на бегу- заметишь лишь тела… Остановитесь…чтоб увидеть душу. Мы выбираем сердцем – по уму… Порой боимся на улыбку- улыбнуться, Но душу открываем лишь тому, С которым и захочется проснуться..

Если поместится... один из моих любимых поэтов (нескромно, но честно) - я сама. Елена Лерак Маркелова......................................................................В грузовик не лезет кошка. Не ложится ванька-встанька. И бычок упёрся рогом - хочет доску одолеть.
Зарастают мохом стёжки. Только нам ли плакать, Анька, над мячом каким-то мокрым? Это - тягостная бредь.

Глупый орган, типа "сердце" продолбить желает рёбра. По вискам стучат паскали, как отбойным молотком.
Посыпая раны перцем гвоздь последний в крышку гроба, уложив туда печали, с песней бодрою вобьём.

А потом и сами ляжем... Серо, муторно и мячик (чтоб его акулы съели), как топор пошёл ко дну.
И дела белы, как сажа... Бабы сильные не плачут. Только вечером в постели тихо воют на луну.

А луне и горя мало. Вой, не вой - какое дело. Хочешь - лоб разбей с разбегу, мозг размазав по стене.
Ей плевать, что ты устала до последнего предела. Ты не зайка на скамейке - мячик порванный на дне.

Зайку бросили под лавку. Оторвали лапу мишке. В этом подлом мире, Анька, так ведётся испокон.
На исходе ночь-удавка. Просто мы устали слишком. Просто нас грызёт по жизни личный внутренний дракон.

От бессонницы зверея боль выплёскиваем в строчки. Только это нам не может ни на капельку помочь.
Мы уже не верим в Грея. Значит можно ставить точку?
В утро серое, пожамкав, нас выплёвывает ночь.

Остров романтики

От Арктики до Антарктики
Люди весь мир прошли.
И только остров Романтики
На карты не нанесли.

А он существует, заметьте-ка,
Там есть и луна и горы,
Но нет ни единого скептика
И ни одного резонера.

Ни шепота обывателей,
Ни скуки и ни тоски.
Живут там одни мечтатели,
Влюбленные и чудаки.

Там есть голубые утесы
И всех ветров голоса,
Белые альбатросы
И алые паруса.

Там есть залив Дон-Кихота,
И мыс Робинзона есть.
Гитара в большом почете,
А первое слово - "честь"!

Там сплошь туристские тропы,
И перед каждым костром
Едят черепах с укропом
Под крепкий ямайский ром.

Там песня часто увенчана
Кубком в цветном серебре,
А оскорбивший женщину
Сжигается на костре.

Гитары звенят ночами,
К созвездьям ракеты мчат,
Там только всегда стихами
Влюбленные говорят.

И каждая мысль и фраза
Сияет там как кристал
Ведь здесь никому ни разу
Никто ещё не солгал.

От Арктики до Антарктики
Люди весь мир прошли,
И только остров Романтики
На карты не нанесли.

Но, право, грустить не надо
О картах. Всё дело в том,
Что остров тот вечно рядом -
Он в сердце живет твоём!
Эдуард Асадов

А ты думал я тоже такая, что можно забыть меня? Что брошусь моля и рыдая под копыта гнедого коня? Или стану просить у знахарок в наговорной воде корешок и пришлю тебе страшный подарок - мой заветный душистый платок? Будь же проклят. Ни стоном, ни взглядом окаянной души не коснусь, но клянусь тебе ангельским садом, чудотворной иконой клянусь - я к тебе никогда не вернусь...

Я не любви твоей прошу, она теперь в надежном месте, поверь, что я твоей невесте ревнивых писем не пишу... Когда же счастия гроши ты проживешь с подругой милой и для пресыщенной души все станет вдруг постыло, в мою торжественную ночь не приходи, тебя не знаю... И чем могу тебе помочь? от счастья я не исцеляю...

Пленник чужой, мне чужого не надо... Я и своих то устала считать. Но отчего же такая отрада, эти вишневые видеть уста? Пусть он меня и хулит, и бесславит слышу в устах его сдавленный сон. Нет, он меня никогда не заставит думать, что страстно в другую влюблен... И никогда не поверю, что можно, после небесной и тайной любви, снова смеяться и плакать тревожно и проклинать поцелуи мои...

А ты думал я тоже такая, что можно забыть меня? Что брошусь моля и рыдая под копыта гнедого коня? Или стану просить у знахарок в наговорной воде корешок и пришлю тебе страшный подарок - мой заветный душистый платок? Будь же проклят. Ни стоном, ни взглядом окаянной души не коснусь, но клянусь тебе ангельским садом, чудотворной иконой клянусь - я к тебе никогда не вернусь...

Я не любви твоей прошу, она теперь в надежном месте, поверь, что я твоей невесте ревнивых писем не пишу... Когда же счастия гроши ты проживешь с подругой милой и для пресыщенной души все станет вдруг постыло, в мою торжественную ночь не приходи, тебя не знаю... И чем могу тебе помочь? от счастья я не исцеляю...

Пленник чужой, мне чужого не надо... Я и своих то устала считать. Но отчего же такая отрада, эти вишневые видеть уста? Пусть он меня и хулит, и бесславит слышу в устах его сдавленный сон. Нет, он меня никогда не заставит думать, что страстно в другую влюблен... И никогда не поверю, что можно, после небесной и тайной любви, снова смеяться и плакать тревожно и проклинать поцелуи мои...

Юнна МорицКак только вышла ночью в сад красавица Мадлен,
Один пират зарыл свой клад у ней между колен.
Не аметист и не гранат, не золотой браслет -
Он дал ей то, чем был богат пират в семнадцать лет.

Мадлен сказала: "О-ля-ля! Засунь свой клад в штаны!
Набита золотом земля, а мы с тобой бедны.
И если хочешь спать со мной, а не с куском бревна,
Разрой лопатой шар земной до золотого дна".

Ответил парень: "О-ля-ля! Не подкачай, Мадлен,
Когда завертится земля между твоих колен!
Смотри, чтоб не пришлось будить мне прелести твои,
Когда приду в тебя всадить всё золото земли"

Он застегнул ремень тугой, и в ночь уйдя как тень,
Вернулся через век-другой, и расстегнул ремень.

"Эй, выходи из гроба в сад, красавица Мадлен!
Я золотой зарою клад между твоих колен.
Сейчас всё золото земли всажу в твой прах пустой.
Смотри, меня не обдели ты грудью золотой".

Мадлен сказала: "О-ля-ля! Заткнись пучком травы!
Набита мертвыми земля, и мы с тобой мертвы.
Так не валяй же дурака, и застегни ремень.
Земле отпущены века, а нам лишь ночь да день.

А нам лишь ночь да день...

Души моей и тела звездный хмель -
Мне трудно устоять перед соблазном.

Ты - женщина, и я в твоем плену,
У нежности горячие отттенки,
Хочу тебя, хочу тебя одну,
Душа моя давно в злаченой клетке.

Ты - женщина, магический корабль,
Моя непокорЕнная вершина!
Ты - женщина, и я твой вечный раб,
Безумный твой и преданный мужчина...

http://stihi.ru/2009/03/08/3689

________________________________________________

Ты- сладкое вино в невидимом бокале,
На трепетных губах пьянящий аромат
И запах летних грез, беспечно-нереален,
Неотразимый цвет, как огненный закат

Ты - капля коньяка в хрустальном одеянье
И выдержка его побольше двадцати
Букет прожитых лет- терпенья, ожиданья,
Чтоб пять заветных звезд сегодня обрести

Ты - утренний бальзам, безоблачно-невинный,
Смешенье всех цветов и запахов хмельных,
Дрожащий крик души, ты - огненный и сильный,
Весенний, нежный звук в реалиях земных

Прелестней всяких вин, и коньяков и виски
Мелодия души и трепетанье муз
Шампанского глоток, ты - солнечные брызги,
Ты - нежный, самый-самый неповторимый вкус…

http://www.stihi.ru/2005/09/05-37
http://stihi.ru/2005/06/17-1346

Максим Танк : Звон кафедральны кліча на Ave.
З цесных завулкаў злева і справа
Гуртам манашкі ў чорным адзенні
Цягнуцца, быццам сумныя цені.
Тут і старыя, і маладыя,—
Ave Maria...
Я не звярнуў бы і ўвагі можа,
Каб не пабачыў між іх прыгожай
Адной манашкі, якая мае
Не больш, хіба, як семнаццаць маяў;
Чорныя вочы, бровы густыя,—
Ave Maria!
Нат пад жалобнай вопраткай чорнай
Ты адгадаеш: стан непакорны,
Ножкі, якімі б на карнавалах
I захапляла і чаравала,
Смуглыя рукі, грудзі тугія,—
Ave Maria!
Глядзіць набожна на крыж пятровы,
А я малюся на яе бровы:
Няўжо, красуня, ты не шкадуеш,
Што хараство і жыццё марнуеш?
Як танцавалі б ножкі такія,—
Ave Maria!
Цябе атрутаю апаілі,
Ружанцам рукі табе скруцілі.
Смялей парві ты яго, не бойся!
У полі недзе шуміць калоссе...
О, як бы жалі рукі такія,—
Ave Maria!
А потым хутка прыйшло б каханне,
Страчала б з мілым свой золак ранні.
А потым стала б ты гаспадыняй
I калыхала б сваю дзяціну!
О, як кармілі б грудзі такія,—
Ave Maria

М.Ю. Лермонтов" Как страшно жизни сей оковы, Нам в одиночестве влачить, Делить веселье все готовы, Никто не хочет грусть делить…" Эдуард Асадов "Если друг твой в словестном споре. смог обиду тебе нанести, Это горько, но это не горе, Ты потом все же его прости..." А.А. Фет "Я тебе ничего не скажу, Я тебя не встревожу ни чуть, И о том, что я молча твержу, Не решусь ни за что намекнуть..." «Зеркало в зеркало, с трепетным лепетом, Я при свечах навела. В два ряда свет – и таинственным трепетом, Чудно горят зеркала…» М.И. Цветаева «О нет не узнает никто из вас, Не сможет, и не захочет, как страстная совесть в бессрочный час, Мне жизнь молодую точит…» А.А. Ахматова «Углем наметил на левом боку, Место куда стрелять, Чтоб выпустить птицу мою тоску, В пустынную ночь опять…» Д.Г. Байрон «Неспящих солнце, грустная звезда, Как слезно луч мерцает твой всегда, как темнота при нем еще темней, Как он похож на радость прежних дней…»

Как много тех, с кем можно лечь в постель, Как мало тех, с кем хочется проснуться… И утром, расставаясь улыбнуться, И помахать рукой, и улыбнуться, И целый день, волнуясь, ждать вестей. Как много тех, с кем можно просто жить, Пить утром кофе, говорить и спорить… С кем можно ездить отдыхать на море, И, как положено — и в радости, и в горе Быть рядом… Но при этом не любить… Как мало тех, с кем хочется мечтать! Смотреть, как облака роятся в небе, Писать слова любви на первом снеге, И думать лишь об этом человеке… И счастья большего не знать и не желать. Как мало тех, с кем можно помолчать, Кто понимает с полуслова, с полу взгляда, Кому не жалко год за годом отдавать, И за кого ты сможешь, как награду, Любую боль, любую казнь принять… Вот так и вьётся эта канитель — Легко встречаются, без боли расстаются… Все потому, что много тех, с кем можно лечь в постель. Все потому, что мало тех, с кем хочется проснуться.

Я сам из тех, кто спрятался за дверью,
Кто мог идти, но дальше не идет,
Кто мог сказать, но только молча ждет,
Кто духом пал и ни во что не верит.
Моя душа беззвучно слезы льет.
Я песню спел, она не прозвучала.
Устал я петь, мне не начать сначала,
Не сделать первый шаг и не идти вперед.
Я тот, чей разум прошлым лишь живет.
Я тот, чей голос глух и потому
К сияющим вершинам не зовет,
Я добрый, но добра не сделал никому.
Я птица слабая, мне тяжело лететь
Я тот, кто перед смертью еле дышит.
И как ни трудно мне об этом петь,
Я все-таки пою, ведь кто-нибудь услышит

Никольский Константин

Лучше сердце обрадовать чашей вина,
Чем скорбеть и былые хвалить времена.
Трезвый ум налагает на душу оковы.
Опьянев, разрывает оковы она.

Да пребудет вино неразлучно с тобой!
Пей с любою подругой из чаши любой
Виноградную кровь, ибо в черную глину
Превращает людей небосвод голубой.

Омар Хайям

"Мой дядя самых честных правил,
Когда не в шутку занемог,
Он уважать себя заставил
И лучше выдумать не мог.
Его пример другим наука;
Но, боже мой, какая скука
С больным сидеть и день и ночь,
Не отходя ни шагу прочь!
Какое низкое коварство
Полу-живого забавлять,
Ему подушки поправлять,
Печально подносить лекарство,
Вздыхать и думать про себя:
Когда же чёрт возьмет тебя!"

II.

Так думал молодой повеса,
Летя в пыли на почтовых,
Всевышней волею Зевеса
Наследник всех своих родных.
Друзья Людмилы и Руслана!
С героем моего романа
Без предисловий, сей же час
Позвольте познакомить вас:
Онегин, добрый мой приятель,
Родился на брегах Невы,
Где, может быть, родились вы
Или блистали, мой читатель;
Там некогда гулял и я:
Но вреден север для меня (1

С.А.Есенин
Я спросил сегодня у менялы,
Что даёт за полтумана по рублю,
Как сказать мне для прекрасной Лалы
По-персидски нежное "люблю"?

Я спросил сегодня у менялы,
Легче ветра, тише Ванских струй,
Как назвать мне для прекрасной Лалы
Слово ласковое "поцелуй"?

И ещё спросил я у менялы,
В сердце робость глубже притая,
Как сказать мне для прекрасной Лалы,
Как сказать ей, что она "моя"?

И ответил мне меняла кратко:
О любви в словах не говорят,
О любви вздыхают лишь украдкой,
Да глаза, как яхонты, горят.

Поцелуй названья не имеет,
Поцелуй не надпись на гробах.
Красной розой поцелуи рдеют,
Лепестками тая на губах.

От любви не требуют поруки,
С нею знают радость и беду.
"Ты - моя" сказать лишь могут руки,
Что срывали чёрную чадру.

Вероника Тушнова *** "У всех бывают слабости минуты,
такого разочарованья час,
когда душа в нас леденеет будто
и память счастья
покидает нас.
Напрасно разум громко и толково
твердит нам список радостей земных:
мы помним их, мы верить в них готовы —
и все-таки не можем верить в них.
Обычно все проходит без леченья,
помучит боль и станет убывать,
а убивает
в виде исключенья,
о чем не стоит все же
забывать."
Эдуард Асадов "Пусть притворство растет, словно снежный ком.

Жизнь ему все равно свой конец положит,

Умный может прикинуться дураком,

А дурак притвориться умным не сможет!" *** И особенно Ника Турбина «Благослови меня, строка,
благослови мечом и раной,
Я упаду, но тут же встану.
Благослови меня, строка.»

Пастернак

ЗИМНЯЯ НОЧЬ
Мело, мело по всей земле
Во все пределы.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.

Как летом роем мошкара
Летит на пламя,
Слетались хлопья со двора
К оконной раме.

Метель лепила на стекле
Кружки и стрелы.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.

На озаренный потолок
Ложились тени,
Скрещенья рук, скрещенья ног,
Судьбы скрещенья.

И падали два башмачка
Со стуком на пол.
И воск слезами с ночника
На платье капал.

И все терялось в снежной мгле
Седой и белой.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.

На свечку дуло из угла,
И жар соблазна
Вздымал, как ангел, два крыла
Крестообразно.

Мело весь месяц в феврале,
И то и дело
Свеча горела на столе,
Свеча горела.

"Я не люблю, когда на половину
Или когда прервали разговор.
Я не люблю, когда стреляют в спину,
Я также против выстрелов в упор.
Я ненавижу сплетни в виде версий,
Червей сомненья, почестей иглу,
Или,когда всё время против шерсти,
Или,когда железом по стеклу.
Я не люблю уверенности сытой,
Уж лучше пусть откажут тормоза!
Досадно мне, что слово"честь"забыто
И что в чести наветы за глаза.
Когда я вижу сломаные крылья,
Нет жалости во мне и неспроста-
Я не люблю насилье и бессилье,
Вот только жаль распятого Христа.
Я не люблю себя, когда я трушу,
Досадно мне. когда невинных бьют,
Я не люблю, когда мне лезут в душу,
Тем более, когда в неё плюют!" В. Высоцкий