Можно, 4. И в этот час раздумий – я дверцу отворил,
Мой глаз увидел судьбы – увидел мир другим,
Что я хамил на хамство и этим породил,
То существо коварства и им я стал гоним,

И в этом нерадивом я облике поник,
И закричал так сильно – настолько, что аж стих,
И в собственном забвении метался будто зверь,
Молясь в повиновении и видя тьму потерь,