Трагедия потери Родины порой выливается в эмигрантской поэзии Цветаевой:

Семнадцатилетняя одиссея М. Цветаевой за рубежом (в Германии, Чехословакии, Франции) стала величайшим испытанием для нее. Обладая гордым, независимым нравом, она не нашла контактов с духовными лидерами эмиграции. Здесь, в эмиграции, она с особой остротой чувствовала свое одиночество, сиротство:

^ Отказываюсь – быть.

В Бедламе нелюдей

Отказываюсь – жить

С волками площадей.

Отказываюсь – выть.

С акулами равнин

Отказываюсь плыть –

Вниз – по теченью спин…
Трагедия потери родины выливается в эмигрантской поэзии Цветаевой в противопоставление себя – русской – всему нерусскому и поэтому чуждому. Индивидуальное «я» становится здесь частью единого русского «мы» . В этом «мы» проступает богатство цветаевского «я» , которому «скучным и некрасивым» кажется «ваш Париж» по сравнению с русской памятью:

^ До Эйфелевой - рукою
Подать! Подавай и лезь.
Но каждый из нас - такое
Зрел, зрит, говорю, и днесь,

Что скушным и некрасивым
Нам кажется <ваш> Париж.
"Россия моя, Россия,
Зачем так ярко горишь? "