Забил заряд я в пушку туго
И думал: угощу я друга!
Постой-ка, брат, мусью.. .
Лермонтов-реалист не боится внести в предгрозовую симфонию ноту живого народного юмора. «Мусью» — это самая обиходная формула народного языка для обозначения «француза» , — формула, сложившаяся в годы долгих встреч русских дворовых и крестьян с барскими камердинерами (вспомним камердинера Онегина) , гувернерами, куаферами с Кузнецкого моста и т. д. Но этот «мусью» сдобрен добродушным присловьем «брат» , благодаря которому все обращение к врагу приняло характер непоколебимого, хотя и слегка иронического благодушия, свойственного народу, уверенному в своей силе и чуждому поэтому всякой задорной презрительности по отношению к противнику.