Почему и как в дуэли печорин продолжает испытывать натуру грушницкого?

Развитие взаимоотношений Печорина и Грушницкого определяется тем, что Григорий Александрович презирает Грушницкого, смеется над его романтической позой, чем вызывает раздражение и злость молодого человека, который поначалу с восторгом смотрит на него.
Все это ведет к развитию конфликта между ними, который обостряется тем, что Печорин, ухаживая за княжной Мери и добиваясь ее расположения, окончательно дискредитирует Грушницкого.
Все это приводит к их открытому столкновению, которое заканчивается дуэлью.
Дуэль Грушницкого - грязная игра от начала и до конца. Вместе с драгунским капитаном он еще до открытого столкновения с Печориным задумал "проучить" его, выставив перед всеми трусом. Но трусом является сам Грушницкий, который соглашается на подлое предложение драгунского капитана оставить пистолеты незаряженными.
Печорин случайно узнает об этом заговоре и решает перехватить инициативу: теперь уже он, а не его противники, ведет партию, задумав проверить не только меру подлости и трусости Грушницкого, но и вступив в своеобразный поединок с собственной судьбой.
Дуэль для него - лишь один из аргументов в его постоянном споре с окружающими его людьми, с самим собой и своей судьбой.
Печорин предлагает довериться фортуне: они с Грушницким бросают жребий, кому стрелять первым. И счастье улыбнулось противнику.
Но спор Печорина продолжается. У него есть еще время, чтобы все изменить - достаточно сказать, что он знает о заговоре. Именно этого ждет от него его секундант доктор Вернер. Но Печорин хочет испытать Грушницкого, в котором борются противоречивые чувства, стыд убить безоружного человека и раскаяние, боязнь признаться в подлости и одновременно страх перед смертью.
Печорин, несмотря на угрожающую ему самому смертельную опасность, смотрит на бедного молодого человека с любопытством, как на подопытного кролика. Ведь он сознательно поставил "эксперимент", чтобы проверить человеческую натуру: чего в ней больше - подлости, злобы и страха или раскаяния и добрых порывов.
"С минуту мне казалось, что он бросится к ногам моим",- думает Печорин о Грушницком, которому предстоит стрелять. В какой-то момент кажется, что совесть и добрые начала могут возобладать в нем: "Не могу, - сказал он глухим голосом". Но окрик драгунского капитана-"трус! " - возвращает все на свои места: Грушницкий привык позировать и не может изменить своей привычке: он стреляет и чуть не убивает Печорина, поскольку ранит его в колено.
Дальше дело за Печориным.
Если ранее он пытался разобраться в психологии поступков Грушницкого, то теперь он как под микроскопом, рассматривает все мельчайшие движения собственной души. Что в ней: "и досада оскорбленного самолюбия, и презрение, и злоба"? Объяснить себе это сложное чувство Печорин так и не может.
Но испытание Грушницкого продолжается. Он еще раз предлагает сопернику отказаться от клеветы и попросить прощения, надеясь, что "искра великодушия", которая могла бы проснуться в Грушницком, наверняка будет побеждена "самолюбием и слабостью характера". Он, прекрасно изучивший Грушницкого, в этом не ошибся.
"Я хотел дать себе полное право не щадить его, если бы судьба меня помиловала". И дальше он точно соблюдает эти "условия с своею совестью", заключенные здесь.

Печорин уже убедился в слабости Грушницкого, он уже выставил его полным подлецом и трусом перед всеми, и теперь борьба с ним стала для него неинтересной: слишком ничтожен оказался противник. И тогда Печорин, дергая за нужные веревочки, как кукловод, добивается того, чтобы иметь перед собой настоящего врага: "Стреляйте! - кричит Грушницкий -..Нам на земле вдвоем нет места.. ." Это уже не просто слова отчаяния насмерть испуганного мальчишки. И Печорин хладнокровно убивает Грушницкого, заключая разыгранную только что сцену словами: "Finita ia commedia".
Поистине, жестокая комедия!