бывает ли окончание ка

Существует мнение, что слова с суффиксом «ка» , так размножившиеся за последние пятьдесят-шестьдесят лет, имеют пренебрежительный оттенок и являются вульга­ризмами, портящими наш разговорный язык. Еще в дореволюционное время многие возмущались такими словами, как «столовка» , «курилка» , «Александ­ринка» (Александрийский театр) , «Маршгака» (Мариинский театр) , «Публичка» (Публичная библиотека) , «ноч­лежка» (ночлежный дом) и т. д. С таким огульным отри­цательным отношением к словам, оканчивающимся на «ка» , нельзя согласиться.
Не говоря о том, что многие из этих слов — весьма древнего происхождения (достаточно вспомнить старин­ные названия московских улиц: «Варварка» , «Ильинка» , «Сретенка» , «Солянка» , «Воздвиженка» , «Рождественка» и др.) , следует признать, что у слов с суффиксом «ка» было серьезное преимущество: они сокращали разные сло­восочетания и были общепонятны.
Долгое время письма посылались только в конвертах. Жизнь выдвинула необходимость посылать иногда более короткие письма, содержание которых умещалось на одной стороне почтовой карточки. Такое почтовое отправ­ление стало называться «открытое письмо» и шло по бо­лее дешевому тарифу. Но официальное словосочетание «открытое письмо» было длинно: народ очень скоро стал называть его «открыткой» . Так называется оно и сейчас и, вероятно, будет называться и через сто лет.
Есть в слове «открытка» пренебрежительный оттенок? Нет. Так же не было его, например, в слове «конка» , за­менявшем в разговорном языке официальное наименова­ние «конная железная дорога» .
Отнюдь не пренебрежением к «Публичной библиоте­ке» , «Александрийскому театру» , «общественной столо­вой» , «читальной комнате» и «курительной комнате» , а самой жизнью были вызваны слова «Публичка» , «Алек­сандринка» , «столовка» , «читалка» и «курилка» , удобные своей краткостью.
Вместо «карболовая кислота» или «керосиновая пли­та» было удобно говорить «карболка» и «керосинка», — и эти слова быстро вошли в жизнь.
Когда появился новый предмет-—«карманный зажи­гательный аппарат, заменяющий спички» , народ сразу на­звал его «зажигалка» .
Суффикс «ка» удивительно «русифицирует» иностран­ные слова. Приведу такой пример: в Марокко есть город Фец (Фес) , который издавна славился изготовлением особых головных уборов. В Европе они так и назывались «фес» . Откроем рассказ И. С. Тургенева «Бурмистр» и прочтем: «На Аркадии Павловиче были широкие шаровары, черная бархатная куртка, красивый фес с синей кистью и китайские желтые туфли без задков... »
Когда такие шапочки вошли в России в моду, они стали называться «фесками» . Арабское слово «фес» бы­стро обрусело.
Другой пример, еще более близкий, превращение ан­глийского слова «кэпи» — в русскую «кепку» .
В словах, оканчивающихся на «ка» , есть, конечно, иногда не только краткость и легкость, но и элемент на­смешки, — например, в наименовании «учредилка» . Но оттенки насмешки бывают разными и порой переходят просто в шутку. Вспомним хотя бы название железной комнатной печки в первые годы революции: «буржуйка» . Безусловно чувствуется шутка и в весьма распространен­ном слове «авоська» .
И сколько появилось новых слов с суффиксом «ка» , — с совершенно иным содержанием, порожденным нашей эпохой. Достаточно вспомнить такие слова, как «мас­совка» и «летучка»...