комплексный анализ "прикованый прометеем" буду благодарен

В «Прометее» Эсхила еще чувствуется некоторая архаичность построения и драматургической техники трагедии. Динамика в этой трагедии почти отсутствует. Только начало и конец ее имеют поворотные пункты. Вся центральная часть — это размышления Прометея о несчастьях человечества, о своей судьбе, о тирании Зевса. Приход Океанид и старца Океана, а также неожиданное появление Ио в образе коровы не меняют общего статического характера трагедии. Мы лишь чувствуем некоторую перспективу активного действия в будущем, когда Прометей, встречаясь с Ио, приветствует ее как прародительницу своего избавителя, или когда Гермес изрекает волю Зевса. Приковывание Прометея к скале и низвержение его молниями и громами Зевса, то-есть начало и конец трагедии, вот поворотные моменты в развитии сюжета. Все остальное лишь фон для показа страшных мук Прометея.

Постепенно нарастают страдания Прометея. Сначала, когда Сила и Власть оскорбляют его, называя «ложным прозорливцем» и «злодеем» , Прометен, презирающий своих врагов, молчит. Затем на мгновенье ослабевший Титан рыдает о «бедах грядущих» . Эти страдания Эсхил выражает страстным воплем, вырвавшимся из глубины груди, и стонами «О!. . О!. . О!.. » Иной смысл имеют мучения Прометея, когда его утешают Океаниды. Он уже не оплакивает свою участь — он забывает о ней и весь отдается мыслям о страждущем человечестве. Судьба бедных, преследуемых Зевсом людей сжимает его сердце. В тот момент, когда старец Океан пытается склонить Прометея к повиновению, скорбь о человеке переходит в печаль о горькой участи всех поверженных Зевсом. Хор, рисующий картину мирового плача по Прометею, еще больше сгущает краски. Наконец, встреча с Ио вызывает у Прометея взрыв негодования. Страдания его растут вместе с ненавистью к деспоту, но чувствуется уже спокойная уверенность в исходе единоборства с Зевсом. «Смирится Зевс, хотя он сердцем горд» , говорит Прометей. Наступит время, когда «затрепещет Зевс и будет знать, что быть рабом — не то, что быть владыкой» . И когда появляется Гермес с угрозами и предсказанием новых мук, Прометей спокоен. Зевс бессилен перед Прометеем. Спокойная уверенность Титана в своей правоте и в своем будущем освобождении -эстолько чужда Гермесу, знающему только слепую покорность тирану, что он принимает Прометея за безумца. Конец трагедии, таким образом, перебрасывает мост к будущему. Несмотря на то что вся она построена на постепенном нарастании мук Прометея, финал ее несет в себе зерно оптимизма и веры в торжество справедливости.

Монументальной простотой отличается эта трагедия. Она напоминает строгие, несколько наивные в своей безыскусственности архаические мраморы. И сам герой трагедии, хотя он страдает и негодует, сохраняет вместе с тем внутреннее спокойствие. В глубине души он непоколебим; ведь он сам древний, бессмертный, мудрый бог, и человеческие слабости ему неизвестны.

Страдания его вызывают в нас уважение и гордость за него, но никак не слезливую жалость. Жалеть Прометея могут только робкие Океаниды. Очень трудно представить себе конкретный облик Прометея.

Он слишком выражает общее, целое, типическое. Он весь как бы вылит из бронзы или высечен из камня. Эсхил, суровый и героический воин, сам, видимо, переживший большую жизненную трагедию, создал тип такого же сурового и мощного героя.