Завалила закат одноглазая, но симпатичная ночь, Тянет заячьим супом от деда Мазая, Уложив на полу от буржуйки совсем угоревшую дочь, Нацепив дробовик на тропу выползаю. Поброжу по болоту, проверю грибные места, Отпущу свою душу погреться на звездах, Да, по совести, надо поправить могилку мента, Что весной напугал меня выстрелом в воздух. Шерудят кабаны и медведи в совхозном саду, Носит филин свою лебединую песню, Молкнет видя меня, знает, падла, когда-никогда попаду, Ну да я не спешу, с ним пока интересней. В небесах этих мной невесть сколько насчитано лун, Уж давненько поставил свою хату с краю, Обошелся с собою, как-будто хреновый колдун, Превратился в дерьмо, а как обратно не знаю. Вот еще посижу, покурю, да отправлюсь назад, Ободренно-довольный глотком самогона, Да на тракт загляну, там с утра грибнички егозят, Вдруг а больших сапогах есть еще два патрона. Беда с сапогами, с весны-то совсем износил, Сымали-бы сами, так я б их зря не губил.

За марафет

дед мазай

Ты? Зайчатину любишь?

Завалила закат одноглазая, но симпатичная ночь, Тянет заячьим супом от деда Мазая, Уложив на полу от буржуйки совсем угоревшую дочь, Нацепив дробовик на тропу выползаю. Поброжу по болоту, проверю грибные места, Отпущу свою душу погреться на звездах, Да, по совести, надо поправить могилку мента, Что весной напугал меня выстрелом в воздух. Шерудят кабаны и медведи в совхозном саду, Носит филин свою лебединую песню, Молкнет видя меня, знает, падла, когда-никогда попаду, Ну да я не спешу, с ним пока интересней. В небесах этих мной невесть сколько насчитано лун, Уж давненько поставил свою хату с краю, Обошелся с собою, как-будто хреновый колдун, Превратился в дерьмо, а как обратно не знаю. Вот еще посижу, покурю, да отправлюсь назад, Ободренно-довольный глотком самогона, Да на тракт загляну, там с утра грибнички егозят, Вдруг а больших сапогах есть еще два патрона. Беда с сапогами, с весны-то совсем износил, Сымали-бы сами, так я б их зря не губил.

А порадовал, спасибо.