недоросль почему митрофана обучали

Уже в само название пьесы "Недоросль" вынесена тема воспитания. Конечно, ею далеко не исчерпывается все богатство произведения Фонвизина, но зато автору предоставлена прекрасная возможность показать невежество и необразованность многих его современников.

Еще Гоголь замечал, что, хотя "Недоросль" и кажется карикатурой на все русское, тем не менее в пьесе нет ничего карикатурного. "Все взято живьем с природы", все — чисто русское. Поэтому, какими бы смешными и нелепыми ни казались нам порой реплики героев, мы должны помнить, что над ними следовало бы скорее плакать. У нас нет оснований не доверять оценке Гоголя и, следовательно, как это ни ужасно, мы должны воспринять Простакову, Ско-тинина, Митрофана не только как литературные типы, но и как портреты, нарисованные с натуры.

Вот перед нами Митрофан. Правдин спрашивает его, является ли слово "дверь" именем существительным или прилагательным. На что Митрофан не без своеобразной находчивости отвечает, что "дверь" — имя прилагательное, поскольку она приложена к своему месту. Находчивость находчивостью, по какое дикое невежество1 Митрофан не скрывает его, нисколько не стыдится. Он-то не видит никакого ужаса в том, что чего-то не знает, а все потому, что не осознает смысла самого процесса обучения. Действительно, зачем знать географию, если извозчик довезет тебя в нужное место? Эта логика Простаковой, порожденная невежеством и тупостью, ничем не пробиваема, одета в броню. Разве могут какие-то аргументы, пусть самые убедительные, воздействовать на человека с подобной логикой? Разве можно о чем-то серьезно говорить с тем, кто испытывает ужас, увидев, что "деушки читают"?

Простакова и Скотинин — рьяные защитники патриархального уклада жизни. Они живут по законам, завещанным им родителями. А отец Скотининых, как мы помним, имел одно убеждение: "... не будь тот Скотинин, кто чему-нибудь учиться захочет". И все же Простакова, поддаваясь влиянию века, решила подчиниться печальной для них необходимости обучать своего ребенка. Неудивительно, что они подбирают сыну таких наставников, как Вральман, Цыфиркин и Кутейкин. Их не интересует профессиональный уровень учителей, они по-прежнему не признают грамоту. По этой причине все учителя у Митрофанушки — как на подбор.

"По-французски и всем наукам" Простакова-младшего обучает Адам Вральман, немец. Им родители весьма довольны, ведь "он робенка не неволит". Вряд ли он мог чему-нибудь научить Митрофанушку, даже если бы очень старался. Вральман оказывается кучером, что, в общем-то, не особенно удивляет читателя. Он в конце концов и возвращается в кучера к Старо-думу. Самое печальное, что такие ситуации действительно часто случались в те времена. В гувернерах мог служить кто угодно: кучер, парикмахер, дьячок, беглый солдат.

Не лучше Вральмана и Цыфиркин с Кутсйкипым. Они также не отличаются особенными познаниями в тех предметах, которые преподают: Цыфиркин в "арихметике", а Кутейкин в риторике. Не удивительно: один — отставной солдат, другой — незадачливый семинарист. Хотя они и могли бы чему-нибудь научить более способного ребенка, чем Митрофан. Но тот не желает впитывать знания. Да и как у него может возникнуть тяга к учению, когда мать всячески подавляет ее? По ее мнению, все, чему обучают сына, — не более чем "дурацкая наука". К чему утруждать себя ею?

Простаковы и скотинииы несут свою непросвещенность, как знамя. Опасно то, что они распространяют свое невежество дальше. Они учат и сына своему восприятию жизни. Если, к несчастью, у Митрофана будут дети, то невежество будет распространяться и дальше.

Фонвизин высмеял невежество во всеуслышание и очень ядовито. Иногда возникает ощущение, что он слишком уж преувеличивает. Но только так и возможно автору бороться с человеческими пороками. Конечно, мы живем в гораздо более просвещенный век, чем давно минувший XVIII, но и в наше время есть люди невежественные. Им не мешало бы прочесть "Недоросля" и узнать в нем себя.