Кто явился последователем Лермонтова в изображении внутреннего мира человека?

Отсылаю к статье Б. Томашевского

http://feb-web.ru/feb/litnas/texts/l43/l43-469-.htm
ПРОЗА ЛЕРМОНТОВА И ЗАПАДНО-ЕВРОПЕЙСКАЯ
ЛИТЕРАТУРНАЯ ТРАДИЦИЯ

Но центральное место в литературе занимают Бальзак и его школа. Он известен уже не только как автор серии новелл, объединенных в роман «Тридцатилетняя женщина» (традиционно было сочетать имя Бальзака именно с этим произведением) , но и как автор «Le Lys dans la vallée» (1835), «Père Goriot» (1835), «Histoire de la grandeur et de la décadence de César Birotteau» (1838) и т. д. Его производительность не ослабевала, и имя его произносилось как имя признанного главы нового французского романа.
Точно так же привлекали внимание новые романы Жорж Санд: «Жак» (1834), «Мопра̀» (1837), «Спиридион» (ноябрь 1838 г.) , новеллы Мериме, проза Стендаля. Вообще это были годы чрезвычайного расцвета французской прозы. Наряду с именами, прочно вошедшими в историю мировой литературы, в эти годы пользовались известностью и другие имена, позднее забытые или полузабытые (Поль де Мюссе, Кюстин, Сен-Феликс, Эмиль Сувестр и мн. др.) 17. Характерной чертой этого периода являются открытое сопротивление романтизму и дезертирство из его рядов (так, к 1836 г. относятся «Письма Дюпюи и Котонэ» А. де Мюссе) .
В прозе наступает перелом. Те проблемы идеологического порядка, которые решались в произведениях иного стиля, по наследству переходят к светской повести, действие которой разыгрывается в Париже и в провинции. У Бальзака слагаются два цикла романов, входящих в общую систему его «Человеческой комедии» .
502
Развитие русской прозы этих лет неразрывно связано с прозой европейской: стремление к национальному утверждению русской литературы было направлено к тому, чтобы вывести ее на арену мировой литературы, поставить на один уровень с наиболее прогрессивными литературными явлениями Запада. Отсюда — пристальное внимание к передовым явлениям западной прозы, и именно здесь — источник новых литературных впечатлений, которые толкнули Лермонтова к интерпретации старых жизненных впечатлений в новой и на этот раз совершенной форме. Эти впечатления вели не к подражанию, а к освобождению внутренних возможностей, собственных сил писателя.
Следовало бы тщательно обследовать литературу 1837—1838 гг. , чтобы обрисовать весь круг новых впечатлений, встретивших внимательного читателя литературы в годы, когда сложились основные черты «Героя нашего времени» . Здесь я остановлюсь лишь на одном частном факте.
Около этого времени среди французских прозаиков выдвинулся новый писатель, которого критика признала первым и крупнейшим представителем школы Бальзака, — Шарль де Бернар (1804—1850). Апогей его известности падает на 1838 г. В этом году он собрал в сборник «Гордиев узел» свои новеллы и выступил с романом, который считается его основным произведением: «Жерфо» («Gerfaut»).
Оставим вопрос, насколько справедливо мнение, прочно установившееся во всех популярных характеристиках этого романиста, будто он был только учеником Бальзака. Раздавались голоса, утверждавшие его оригинальность и независимость от образцов его друга и учителя. Система Бернара, конечно, бальзаковская, но признаки этой системы настолько широки, что принадлежность к ней не лишала автора возможности проявить и оригинальные черты своего творчества.
У нас нет прямых свидетельств о том, что произведения Бернара читались Лермонтовым, однако они были в поле зрения русских читателей. О «Жерфо» упоминает Вяземский в своем письме от 3 марта (18 февраля) 1839 г. , правда, находя этот роман «довольно посредственным» . Значительно позднее мы находим этот роман в библиотеке Ф. М. Достоевского (в издании 1864 г.) . Я приведу несколько примеров не в качестве «литературных параллелей» , так как параллелизм отдельных мест нисколько не свидетельствует о действительном сходстве двух произведений или «влиянии» одного из них на другое.