Лучшие книги. 5-10 Лучших книг по вашему мнению.

Мёртвые души, Тарас Бульба, Вечера на хуторе близ Диканьки, Миргород, Вечер накануне Ивана Купала

"Князь Света" Желязны
Весь цикл о Средиземье Толкиена
"Пикник на обочине" и "Трудно быть Богом" Стругацких
"Игра в классики" Кортасар
"Таинственный остров" Верн
"Палата №6" Чехов
"Чайка по имени Джонатан Ливингстоун" Бах
"Ходячий замок" Джонс
"Алые паруса" Грин
И далее, и далее, и далее.

Книга Экклезиаста (из Ветхого Завета)
Фридрих фон Хайек - Дорога к рабству
Достоевский - Записки из подполья
Василий Гроссман - Жизнь и судьба
Варлам Шаламов - Колымские рассказы
Станислав Лем - Голем 14
Маркес - Сто лет одиночества

Данте. "Божественная Комедия", Гофман. "Эликсиры Сатаны", Пушкин. "Евгений Онегин", "Достоевский. "Идиот", "Братья Карамазовы", Горький. "Жизнь Клима Самгина", Камю. "Чума", Пастернак. "Доктор Живаго", Булгаков. "Мастер и Маргарита", Еврипид. Трагедии, Рэй Брэдбери. "Марсианские хроники", "Вино из одуванчиков", Александр Волков. "Волшебник Изумрудного города", Льюис Кэрролл. "Алиса в Стране чудес", "Алиса в Зазеркалье".

"Ходячий замок", "Гарри Поттер", "Волшебник Изумрудного города", серия (4 книги) "Долина драконов", "Ловушка для героя", "Гений по неволе", "Как написать гениальный роман -1, 2", "Мифы Древней Греции", "Алые паруса", "И все они – создания природы", " Пламя над бездной"

Вы заставляете меня защищать и себя самого, ибо, хотя я посвятил всю свою жизнь поклонению вам, вы заняты в жизни лишь тем, что ищете у меня прегрешений: вы уже считаете, что я ветреник и обманщик и, обращая против меня кое‑какие заблуждения, в которых я же сам и признался, готовы видеть во мне, каким я стал теперь, того самого человека, каким я был прежде.
Не в том ли в конце концов была вся моя вина, что я не сопротивлялся водовороту, в который был ввергнут? В свет я вступил совсем еще юным и неопытным, меня, можно сказать, из рук в руки передавала целая толпа женщин, каждая из которых своей готовностью на все спешит предупредить размышление, для нее, как она прекрасно понимает, наверняка невыгодное. Мог ли я сам подать пример стойкости, которой мне отнюдь не противопоставляли, или должен был за миг заблуждения, в которое зачастую бывал вовлечен помимо воли, покарать себя постоянством, наверняка бесполезным и даже смехотворным в глазах людей? Вступив в постыдную связь, можно ли оправдать себя иначе, как быстрым разрывом?
Но я могу смело сказать, что это опьянение чувств — может быть, даже исступленное тщеславие — не проникло глубоко в мое сердце. Оно рождено было для любви, волокитство же могло его развлечь, но не занять. Я был окружен созданиями привлекательными, но заслуживающими презрения, и ни одно из них не затронуло моей души. Мне предлагали наслаждения, а я искал добродетелей, и потому лишь, что я был нежным и чувствительным, я стал считать себя непостоянным.
Но когда я увидел вас, все стало мне ясным: вскоре я понял, что подлинный источник любовных чар — душевные качества, что лишь они могут порождать и оправдывать безумие любви. Словом, я понял, что для меня равно невозможно не любить вас и полюбить кого‑либо, кроме вас.
Вот, сударыня, каково то сердце, которому вы боитесь довериться и судьба которого зависит от вашего решения. Но какую бы участь вы ему ни уготовили, вы не измените чувств, привязывающих его к вам: они так же непоколебимы, как и добродетели, их породившие.