Еще в двенадцать лет молодой Шампольон знал все языки, которые в то время были известны в Египте (арабский, халдейский и коптский) . В семнадцать лет молодой вундеркинд написал целую книгу «Египет при фараонах» , а в девятнадцать стал профессором университета в Гренобле. Первым успехом ученого по расшифровке иероглифов стало его открытие того, что иероглифы означали не только понятия, но и в большинстве своем буквы. . Активно принимал участие в поисках ключа к расшифровке египетских иероглифов, интерес к которым усилился после открытия Розеттского камня — плиты с благодарственной надписью жрецов Птолемею V Эпифану, датируемой 196 до н. э. На протяжении 10 лет он пытался определить соответствие иероглифов современному коптскому языку, происходящему от египетского, основываясь на исследованиях шведского дипломата Давида Юхана Окерблата. В конце концов, Шампольону удалось прочитать обведённые картушем иероглифы, обозначавшие имена «Птолемей» и «Клеопатра» , однако его дальнейшее продвижение тормозило господствовавшее мнение о том, что фонетическая запись стала применяться только в Позднее царство или эллинистический период для обозначения греческих имён. Однако вскоре он натолкнулся на картуши с именами фараонов Рамсеса II и Тутмоса III, правивших в Новое царство. Это позволило ему выдвинуть предположение о преимущественном применении египетских иероглифов не для обозначения слов, а для обозначения согласных звуков и слогов. В своём труде «Lettre à Mr. Dacier relative à l’alphabet des hiéroglyphes phonétiques» (1822) Шампольон подсуммировал свои первые исследования в области расшифровки иероглифов, а появление его следующего труда «Précis du système hiérogl. d. anciens Egyptiens ou recherches sur les élèments de cette écriture» (1824) стало началом существования египтологии.
