Нужен редактор и по совместительству репетитор русского языка.

Набросал небольшую зарисовку. Помогите отредактировать запятые в тексте. Объясните ошибки. Спасибо.

Ночь смотрела на нее через окно серой, типовой многоэтажки. Лунный свет тонкой скатертью ложился на пол, небрежно ломаясь в серебре запотевших окон. Она молчала. Экран ее компьютера опять загорелся синим, скрыв от нее три непрочитанных сообщения. Она потянулась вперед, чтобы взять сигаретную пачку, и откинувшись на спинку стула прикурила с третьего раза. Старая лампа на письменном столе слегка потрескивала. Ядовитый дым струился через тонкие пальцы, клубился, ласкал растрепанные русые волосы и безжалостно ранил легкие. Это последняя. – сказала она себе. Монитор на мгновение потух и компьютер начал перезагрузку. Играть в слова с картинками ей уже не хотелось. Хищным рывком, она встала и вышла на кухню. Таким же движением, со скрипом открылось окно. Красивая ночь. – скользнула неловкая мысль. И холодная. – летела следом вторая.

Прямо напротив, блестели похожие окна. Одни загорались, другие со временем гасли. Северный ветер угрюмо гонял по дорогам опавшие листья. Улица была пуста. Во дворах никого уже не было. Потушив сигарету о подоконник и выбросив мятый окурок, она пошла в ванную, скидывая с себя уже не нужную ей одежду.

Вода была ласковой и горячей. Безусловно, вода могла себе позволить намного больше, чем легкий флирт и пустые разговоры о погоде в социальной сети. Капли стекали по белой коже, подобно сотне маленьких горных рек. Горячий пар блуждал в тесноте душевой, совсем не пытаясь скрывать античные истины. Пара минут ритуального омовения казалась часами неистового блаженства.

Это был не первый, подобный, октябрьский вечер. Ведь до него были другие, похожие, темные, одинокие. Было поздно, в тишине загорались свечи. Алые блики летели от них в пустоту. Пахло корицей с оттенками апельсина.

Она вышла из спальни, даже не оглянулась. Уже сбросила полотенце и надела махровый халат. Под ним были спрятаны тонкие ночные одежды, нежно синие, под цвет ее глаз. Ее расчесанные, еще мокрые волосы были прекрасны.

Нож скользнул быстро. Это была симфония. Лунная тишь разразилась лишь легким всхлипом. Нежная ладонь сжимала неуемный кармин, а он как вино сочился, согревая ее пальцы. Она не кричала, уже не могла. Увидев меня, она в ужасе кинулась прочь. Воздух дрожал, ее глаза были полны огня. Я не стал ей мешать.

Открыв уже незапертую входную дверь, она бросилась бежать вниз, не замечая ступеней. Их было не много, но ровно столько, чтобы они могли казаться ей бесконечными. Халат растрепался, босые ступни скользили. Мусор, окурки и битые стекла уже небыли для нее препятствием. Вылетев из подъезда, она упала. Следом за ней протянулся, неуклюжий след красного шелка. Сил, чтобы встать у нее уже не было.

Она смотрела на меня без страха. Ее небесные глаза были полны грусти и нежности. Их маленький огонек постепенно угасал. Мы оба молчали.

Вы найдете ее утром, в одном из пустынных дворов. Многие, наверное, просто пройдут мимо, но дворник точно заметит. Я уложил ее спать в тени могучих деревьев, здесь, на скамейке, где она часто сидела с подругами. В ее руках я оставил записку.

Жаль, что она не успела ее прочесть.