— Элизабет, мы все будем очень рады, если вы нам устроите стриптиз, но
где–нибудь в другом месте. Здесь, видите ли, больница.
Несравненный стриптиз.
— Я умею себя вести, патрон! — ответила Элизабет. Она осталась в
бледно–синем платье медсестры с белым воротничком и продолжала извиваться.
Затем она положила ладони на бедра и провела ими вверх по телу, пока они не
легли на плечи, потом ее левая рука заскользила по правой, а правая по
левой, после чего Элизабет сделала движение в сторону Флейшмана, как если бы
она бросила ему свой корсаж. Флейшман вздрогнул и отшатнулся.
— Малыш, ты его уронил! — прокричала ему Элизабет.
Опять положив руки на бедра, она провела ими вдоль ног; согнувшись, она
приподняла правую ногу, затем левую. Потом, посмотрев на патрона, сделала
правой рукой жест в его направлении, бросив ему свою воображаемую юбку.
Патрон вытянул руку и сжал пальцы в кулак, другой рукой он послал Элизабет
воздушный поцелуй.
Сделав еще несколько извивающихся телодвижений и пройдя несколько шагов,
Элизабет встала на цыпочки, завела за спину согнутые в локтях руки и сцепила
пальцы. Потом, жестом танцовщицы, она развела руки, погладила левое плечо
правой рукой, а правое — левой и опять сделала руками грациозное движение,
на этот раз в сторону доктора Хавеля, который ответил смущенным жестом. Но
Элизабет уже продолжала величественно двигаться по комнате, обходя одного за
другим своих четырех зрителей и выставляя перед каждым символическую наготу
своего бюста. Чтобы закончить, она остановилась перед Хавелем, опять
повращала бедрами и, слегка нагнувшись, провела ладонями по бедрам,
спускаясь к ступням; как и в прошлый раз, она подняла сначала одну ногу,
потом другую и торжествующе выпрямилась, держа большим и указательным
пальцами поднятой правой руки невидимые трусики. И опять она сделала
грациозное движение в сторону Хавеля.
Явившись во всем блеске своей фиктивной наготы, Элизабет ни на кого уже не
смотрела, даже на Хавеля. Полузакрыв глаза и склонив голову на плечо, она
смотрела на свое тело, не прекращая волнообразных телодвижений.
Затем надменность исчезла, гордо выпрямленная спина дрогнула и расслабилась,
и Элизабет уселась на колени доктору Хавелю.
— Уф, как я устала, — сказала она зевая и отпила глоток из стакана Хавеля. —
Доктор, — спросила она Хавеля, — у тебя нет каких–нибудь таблеток, чтобы
проснуться? Не идти же мне в самом деле спать! Милан Кундера. ОБМЕН МНЕНИЯМИ
И солнца и миры, путь соблюдая верный, \Простерты пред тобой, твои лишь чудесаПоют на все лады, гармонией безмерной\Преисполняя небеса. МАРИ-ЖОЗЕФ ШЕНЬЕ. Перевод Бенедикта Лившица ВЗЯТИЕ ТУЛОНА ГИМН ВЕРХОВНОМУ СУЩЕСТВУ\(1794 г. )
