Почему Чацкий отказывается от приглашения Репетилова?

Репетилов
Напрасно страх тебя берет,
Вслух, громко говорим, никто не разберет.
Я сам, как схватятся о камерах, присяжных,
О Бейроне, ну о матерьях важных,
Частенько слушаю, не разжимая губ;
Мне не под силу, брат, и чувствую, что глуп.
Ах, Alexandre! у нас тебя недоставало;
Послушай, миленький, потешь меня хоть мало;
Поедем-ка сейчас; мы, благо, на ходу;
С какими я тебя сведу
Людьми!!! Уж на меня нисколько не похожи.
Что за́ люди, mon cher! Сок умной молодежи!
Чацкий
Бог с ними и с тобой. Куда я поскачу?
Зачем? в глухую ночь? Домой, я спать хочу.
https://ilibrary.ru/text/5/p.4/index.html

Пушкин отмечал в Репетилове глупость, смирение, ветреность, простодушие. Репетилов опошляет передовые идеи эпохи, он совершенно не разбирается ни в каких «матерьях важных», о которых с легкостью рассуждает. Классическими стали слова Репетилова: «Шумим, братец, шумим», — на которые Чацкий отвечает: «Шумите вы? и только?». Глупость и болтливость — отличительные черты Репетилова. Он говорит быстро, внезапно переходит от одного предмета к другому, охотно ругает (в том числе и себя), охотно хвалит; в его речи переплетается модный французский язык и фразы, построенные на французский лад, с такими словами, как особливо, откудова, недосуг, пил мертвую и т. д. Все это вместе и составляет смесь «французского с нижегородским», о которой говорит Софье Чацкий.
Образ Репетилова был создан Грибоедовым в 1823 г., когда тайное общество вступило в новый этап своего развития, Чацкого возмущает в Репетилове не сама тематика, задетая в его речах, а опошление этих высоких тем в пустой болтовне крикуна, прикрывающего свою возню высокой целью, компрометирующего и опошляющего эту цель. Люди, взявшиеся судить о государственном деле, должны быть совершенно иными, они должны быть убеждены в его важности, понимать значение тайны в этом вопросе и быть готовыми на дела, а не на болтовню. «Действовать надо не так — вот основная авторская установка образа, и установка эта записана в образе не спокойно, а со всей силой грибоедовского гнева». В пьесе нет никакой насмешки над декабристами, в ней отразилась борьба их с ненадежными болтунами. Эпизод с Репетиловым был «насквозь декабристским; поэтому декабристы и признали пьесу «своей», распространяли ее, как распространяют агитационный документ своей идеологии. Они, как и Грибоедов, с презрением осуждали Репетиловых».