Кто знает стихи Гарсия Лорки?

MEMENTO

Когда умру,
Схороните меня с гитарой
В речном песке.

Когда умру.. .
В апельсиновой роще старой,
В любом цветке.

Когда умру,
Стану флюгером я на крыше,
На ветру.

Тише.. .
Когда умру!

Пер. И. Тыняновой
Осенняя Песнь

Перевела Светлана Ломакина

Сегодня я чувствую сердцем
Блуждающих звезд сиянье,
Но в душе у тумана где-то
Я тропинку свою теряю.
Свет мне ломает крылья,
И страданье моей печали
Омочило в источнике мысли
Отголоски воспоминаний.

Все розы такие белые,
Как будто мои страданья,
Но нету роз таких белых,
Как тот снег, что их покрывает.
Он лишь радугу напоминает.

И на душу снег опадает.
Снег души, он имеет, наверное,
Льдинки лобзаний и сцены,
Что скрылись во тьме иль средь света
Того, что мечтает об этом.

И из роз снег падает, падает,
Но в душе остаются крупицы,
А из них когти лет беспощадные
Ткут прозрачную плащаницу.

Растает ли снег когда-нибудь,
Когда смерть унесет нас с собою,
Или розы станут прекраснее,
И снег новый падет пеленою?
И пребудет ли мир с нами все же,
Как когда-то Христос нам поведал?
Или так и не станет возможным
Разрешение вечной проблемы?

Если даже надежда гаснет,
И хаос господствует в мире,
Что за факел огнем своим ясным
Нам осветит пути земные?

Но если любовь нас обманет,
Кто же жизнь в нас поддержит, даст силы,
Если сумерки нас скрывают
В глубинах науки правдивой
О Добре, что не существует,
И о Зле, что рядом пирует?

И если лазурь -- лишь мечтанье,
Что же с наивностью станет?
Что ж тогда сердце согреет,
Если стрел любовь не имеет?

Если смерть -- это смерть всего лишь,
Что же будет с поэтами вскоре?
А с вещами, что спят давно уж,
Кто их вспомнит тогда, кто вспомнит?

Ах, солнце надежды яркое!
Новолунье! Вода чистейшая!
И сердца детей благодарные!
И души камней огрубевшие!

Сегодня я чувствую сердцем
Блуждающих звезд сиянье,
И все розы такие белые,
Как будто мои страданья.

Сонет
Страшно мне потерять это чудо, эти глаза
И разговоры ночные, в которых единственно
Расцветёт у меня на щеке, омочённой в слезах
Дыхания роза твоя, свежа и таинственна.

Тяжко мне, что стою на твоём берегу
Стволом без ветвей; но ещё больше жаль,
Что цветка, плода, глины найти не могу
Червю, до мученья вгрызающемуся в печаль.

Ты же мой клад драгоценный, сокрытый глубОко;
Ты же мой крест и боль, и слёзы из глаз;
Я же - собака, так пусть твоя светлость не будет жестока
И не то немногое, что заслужил, потерять не даст;
Пусть украшены будут воды живого потока
Листьями осени отчуждённой в последний раз.

Знаю на русском и испанском.

Если б мог по луне гадать я,
Как ромашку её обрывая.

РОМАНС О ЛУНЕ, ЛУНЕ

Луна в жасминовой шали
явилась в кузню к цыганам.
И сморит, смотрит ребенок,
и смутен взгляд мальчугана.
Луна закинула руки
и дразнит ветер полночный
своей оловянной грудью,
бесстыдной и непорочной.
- Луна, луна моя, скройся!
Если вернутся цыгане,
возьмут они твое сердце
и серебра начеканят.
- Не бойся, мальчик, не бойся,
взгляни, хорош ли мой танец!
Когда вернутся цыгане,
ты будешь спать и не встанешь.
- Луна, луна моя, скройся!
Мне конь почудился дальний.
- Не трогай, мальчик, не трогай
моей прохлады крахмальной!

Летит по дороге всадник
и бьет в барабан округи.
На ледяной наковальне
сложены детские руки.

Прикрыв горделиво веки,
покачиваясь в тумане,
из-за олив выходят
бронза и сон - цыгане.

Где-то сова зарыдала -
Так безутешно и тонко!
За ручку в темное небо
луна уводит ребенка.

Вскрикнули в кузне цыгане,
эхо проплакало в чащах.. .
А ветры пели и пели
за упокой уходящих.

ПРЕСЬОСА И ВЕТЕР

Пергаментною луною
Пресьоса звенит беспечно,
среди хрусталей и лавров
бродя по тропинке млечной.
И, бубен ее заслыша,
бежит тишина в обрывы,
где море в недрах колышет
полуночь, полную рыбы.
На скалах солдаты дремлют
в беззвездном ночном молчанье
на страже у белых башен,
в которых спят англичане.
А волны, цыгане моря,
играя в зеленом мраке,
склоняют к узорным гротам
сосновые ветви влаги.. .

Пергаментною луною
Пресьоса звенит беспечно.
И обортнем полночным
к ней ветер спешит навстречу.
Встает святым Христофором
нагой великан небесный -
маня колдовской волынкой,
зовет голосами бездны.
- О, дай мне скорей, цыганка,
откинуть подол твой белый!
Раскрой в моих древних пальцах
лазурную розу тела!

Пресьоса роняет бубен
и в страхе летит, как птица.
За нею косматый ветер
с мечом раскаленным мчится.

Застыло дыханье моря,
забились бледные ветви,
запели флейты ущелий,
и гонг снегов им ответил.

Пресьоса, беги, Пресьоса!
Все ближе зеленый ветер!
Пресьоса, беги, Пресьоса!
Он ловит тебя за плечи!
Сатир из звезд и туманов
в огнях сверкающей речи.. .

Пресьоса, полная страха,
бежит по крутым откосам
к высокой, как сосны, башне,
где дремлет английский консул.
Дозорные бьют тревогу,
и вот уже вдоль ограды,
к виску заломив береты,
навстречу бегут солдаты.
Несет молока ей консул,
дает ей воды в бокале,
подносит ей рюмку водки -
Пресьоса не пьет ни капли.
Она и словечка молвить
не может от слез и дрожи.

А ветер верхом на кровле,
хрипя, черепицу гложет.