я понимаю, что надоела со стихами.. но это опять не мой.. оцените, кому интересно...

Серый блудник, старый волк
В лес приполз и тут же смолк.
Вот так заяц! Вот так плут!
Обманул за пять минут.
Волк загнал его в кусты,
А там лишь заячьи хвосты!
Вся семья была там в сборе
И как будто волны в море,
Разбежались кто куда.
Волк погнался за двумя
Самыми толстенными,
С ножками отменными.
Но не тут-то было,
Получил он в рыло;
Столб возник пред ним огромный,
Зайцы в россыпь, волку – ровно.

Отлежался он немного,
Отловил мыша хромого;
Пороптал он на судьбу
И пошел искать лису.

Злато-рыжая лиса,
Леса дивная краса
Прошептала волку:
- Что ходить без толку?
Ты поди, зарежь овцу.
Сытый бушь и целый.
- Да, где ж она? – проворчал ей серый.
Но лиса не отставала,
Про буренку рассказала:
- Там, примерно, за холмом,
Дом стоит с большим крыльцом.
Под крыльцом лежит твой брат,
Он нас предал – чему рад.
Но предатель тот привязан,
Человеком он наказан
За какую-то проделку,
Странный пес боится белку.
А буренка на лугу
С маленьким теленком,
И пасутся там они
Не боясь нисколько.
Волк послушался лисы,
Хмыкнул в серые усы
И пошел чуть-чуть спеша,
Через долгие леса.
День-другой уже проходит,
Серый к хутору подходит.
Где ж теленок? Где корова?
Не поймет никак он снова.
И сквозь судоржное ржанье,
Он слышит слабое мычанье.
«Ага, в сарайчике они,
Ну что ж, дождемся мы зари» -
С ехидством волк подумал это
И начал ждать начало света.
Но глаз волка' узрел собаку
Громадну, грозну и лохмату.
Он по неволи оступился,
И тонкий прут под ним сломился.
Пес лишь ухом шевельнул,
Увидел волка и смекнул:
- Ах, право, кто к нам заглянул?
Ужели там среди лесов
Добычи нет для старых псов?
И волк насмешки не стерпя
К обидчику уж было собрался'.
Но пес его опередил
И речь такую снарядил:
- Мой серый брат,
Мой друг, приятель,
Прости ты дерзость мне мою.
Эх, знал бы ты как Вседержатель,
Печаль, кручинушку мою,
Какая мне досталась доля,
Я позабыл что значит воля!
Я за тарелку, да с едой,
Отдам и душу, и покой.
Мой предок волк не знал и горя,
Когда на зареве времен
Его протяжный длился стон.
Но человек – всех душ губитель,
Его забрал в свою обитель
И предок мой был покорен.
В густом лесу своих лишь вижу.
Я даже мышки не обижу,
За то, что скачет она там
По мышьим своим делам.
Мой предок – волк, а мать – волчица
И за далекою горой,
Туда душа моя стремится,
Откуда часто слышу вой.
- Так в чем же дело, мой приятель,
Сейчас я цепь перекушу
И ты свободен, как Создатель.
Не бойся, я не удушу.
С тобой уйдем мы в степь глухую
И заживем там, я уж чую.
Ты будешь мне ловить обеды,
А я тебя учить лесным законам и запретам.
- Да нет же! Стой! Мой серый друг,
Ты травишь душу мне… А вдруг?!
Но я привык уж к жизни бренной.
Здесь на готовом я живу,
Не беспокоюсь за еду.
И мне не надо быть презренным
За то, что я украл овцу.

И вспомнил волк далеко детство,
Когда по лесу он гулял,
К нему стрелою, словно бедство,
Примчался серенький шакал.
Нога трясется, хвост поджатый,
Загривок дыбом, сам – страх объятый.
И вот что молвил тот шакал:
«Поверь, дружище, хуже нет,
Чем то что было там со мной;
Поймал двуногий меня в сеть,
Чтоб позабавиться гурьбой.
Он посадил меня на привязь
И я брыкался, я стонал,
А он смеялся и счастливясь
Меня всё палкой потакал.
Я ночи две не мог привыкнуть
К тому, что век мой скоротан.
Но начал человек тот мыслить,
Увидя мой недвижный стан.
То кость подкинет, то цыпленка,
Уж то-то слюнки потекли,
Но я открыл глаза лишь только
Его почуяв гладь руки.
Я глянул с грустью и тоскою
В далеки горы, в облака,
И человек своей рукою
Отнял меня от поводка.
Легко толкнув меня к воротам,
Он что-то крикнул мне вослед.
И скрывшись, я за поворотом,
Лишь проскулил ему в ответ
И этот край на век оставил».

Подумал волк: «Ну что за бред,
То псу свобода в радость, то неволя,
За то, что тут готов обед».
А вслух сказал:
- Чтоб жить свободным волком в поле,
Где всё спокойно и светло,
Ты должен поработать боле,
Чем папа Карло и Пьеро.
Но ты не думай, что на свете
Всё к коварству подлому идет,
Ведь раньше был народец Етти,
Исконно-истинный народ.
А что сейчас?.. ушли все в горы.
Быть может где-