Какое стихотворение Давида Самойлова вам нравится и почему?

Cтихи Давида Самойлова мне нравятся и вспоминаются, особенно,
когда вспоминаем о войне, о фронтовиках.
Его стихи переведены на все европейские языки. Выходили отдельными изданиями в
нескольких странах. Их читают и поляки, и французы ...и др.

Вот что он писал о себе:

Мне выпало счастье быть русским поэтом.
Мне выпала честь прикасаться к победам.

Мне выпало горе родиться в двадцатом,
В проклятом году и в столетье проклятом.

Мне выпало все. И при этом я выпал,
Как пьяный из фуры в походе великом.

Как валенок мерзлый валяюсь в кювете.
Добро на Руси ничего не имети.

СОРОКОВЫЕ
Сороковые, роковые,
Военные и фронтовые,
Где извещенья похоронные
И перестуки эшелонные.
Гудят накатанные рельсы.
Просторно. Холодно. Высоко.
И погорельцы, погорельцы
Кочуют с запада к востоку.. .
А это я на полустанке,
В своей замурзанной ушанке,
Где звездочка не уставная,
А вырезанная из банки.
Да, это я на белом свете,
Худой, веселый и задорный.
И у меня табак в кисете,
И у меня мундштук наборный.
И я с девчонкой балагурю,
И больше нужного хромаю.
И пайку надвое ломаю,
И все на свете понимаю.
Как это было! Как совпало --
Война, беда, мечта и юность!
И это все в меня запало
И лишь потом во мне очнулось!. .
Сороковые, роковые,
Свинцовые, пороховые!. .
Война гуляет по России,
А мы такие молодые!

* * *
(Давид Самойлов - ровесник моих родителей: отца-военного летчика и моей мамы,
г. р. 20, поэтому ещё его тв-во так памятно мне и близко, и дорого )

Жалость нежная пронзительней любви.
Состраданье в ней преобладает.
В лад другой душе душа страдает.
Себялюбье сходит с колеи.

Страсти, что недавно бушевали
И стремились все снести вокруг,
Утихают,
возвышаясь вдруг
До самоотверженной печали.

P.S. Просто это про нас, про нашу пару...

Все названные очень хороши, и еще много у него прекрасных стихов.
А я часто вспоминаю, как З. Гердт на своем последнем юбилее потрясающе прочел "Давай поедем в город... "
Здесь само стихотворение:
http://www.litera.ru/stixiya/authors/samojlov/davaj-poedem-v.html
А здесь запись чтения Гердта:
http://www.youtube.com/watch?v=A29w6mYHwLg

6 июня сегодня. Так что пишу финал "Пушкин, Пестель и Анна"
....
Они простились. Пестель уходил
По улице разъезженной и грязной,
И Александр, разнеженный и праздный,
Рассеянно в окно за ним следил.
Шел русский Брут. Глядел вослед ему
Российский гений с грустью без причины.

Деревья, как зеленые кувшины,
Хранили утра хлад и синеву.
Он эту фразу записал в дневник -
О разуме и сердце. Лоб наморщив,
Сказал себе: "Он тоже заговорщик.
И некуда податься, кроме них".

В соседний двор вползла каруца цугом,
Залаял пес. На воздухе упругом
Качались ветки, полные листвой.
Стоял апрель. И жизнь была желанна.
Он вновь услышал - распевает Анна.
И задохнулся:
"Анна! Боже мой! "

Многое у Самойлова нравится: и лирика, и философское.. .
Это, пожалуй, больше других:

Все реже думаю о том,
Кому понравлюсь, как понравлюсь.
Все чаще думаю о том,
Куда пойду, куда направлюсь.

Пусть те, кто каменно-тверды,
Своим всезнанием гордятся.
Стою. Потеряны следы.
Куда пойти? Куда податься?

Где путь меж добротой и злобой?
И где граничат свет и тьма?
И где он, этот мир особый
Успокоенья и ума?

Когда обманчивая внешность
Обескураживает всех,
Где эти мужество и нежность,
Вернейшие из наших вех?

И нет священной злобы, нет,
Не может быть священной злобы.
Зачем, губительный стилет,
Тебе уподобляют слово!

Кто прикасается к словам,
Не должен прикасаться к стали.
На верность добрым божествам
Не надо клясться на кинжале!

Отдай кинжал тому, кто слаб,
Чье слово лживо или слабо.
У нас иной и лад, и склад.
И все. И большего не надо.

ЗА ГОРОДОМ

Тот запах вымытых волос,
Благоуханье свежей кожи!
И поцелуй в глаза, от слез
Соленые, и в губы тоже.

И кучевые облака,
Курчавящиеся над чащей.
И спящая твоя рука,
И спящий лоб, и локон спящий.

Повремени, певец разлук!
Мы скоро разойдемся сами.
Не разнимай сплетенных рук.
Не разлучай уста с устами.

Очень люблю песню Сергея Никитина на эти стихи.

Оно такое грустно-смешное и про творчество.
В духе Галчинского

Бедная критикесса
Сидела в цыганской шали.
А бедные стихотворцы
От страха едва дышали.

Её аргументы были,
Как сабля, неоспоримы,
И клочья стихотворений
Летели, как пух из перины,

От ядовитых лимонов
Чай становился бледным.
Вкус остывшего чая
Был терпковато-медным.

Допили. Попрощались.
Выползли на площадку.
Шарили по карманам.
Насобирали десятку.

Вышли. Много мороза,
Города, снега, света.
В небе луна катилась
Медленно, как карета.

Ах, как было прекрасно
В зимней синей столице!
Всюду светились окна,
Тёплые, как рукавицы.

Это было похоже
На новогодний праздник.
И проняло поэтов
Нехороших, но разных.

– Да, конечно, мы пишем
Не по высшему классу
И критикессе приносим
Разочарований массу.

– Но мы же не виноваты,
Что мало у нас талантов.
Мы гегелей не читали,
Не изучали кантов.

В общем, купили водки,
Выпили понемногу.
Потолковали. И вместе
Пришли к такому итогу:

– Будем любить друг друга,
Хотя не имеем веса. –
Бедная критикесса,
Бедная критикесса.

45-Я ГАЙДНА
Исчерпан разговор. Осточертели речи.
Все ясно и наглядно.
Уходят наши дни и задувают свечи,
Как музыканты Гайдна.

Брать многого с собой я вовсе не хочу:
Платок, рубашка, бритва.
Хотел бы только взять последнюю свечу
С последнего пюпитра.

Когда свой приговор произнесу в ночи
Под завыванье ветра,
Быть может, отрезвлюсь, увидев, как свечи
Истаивает цедра.

Давид САМОЙЛОВ
СОРОКОВЫЕ

Сороковые, роковые,
Военные и фронтовые,
Где извещенья похоронные
И перестуки эшелонные.

Гудят накатанные рельсы.
Просторно. Холодно. Высоко.
И погорельцы, погорельцы
Кочуют с запада к востоку…

А это я на полустанке
В своей замурзанной ушанке,
Где звёздочка не уставная,
А вырезанная из банки.

Да, это я на белом свете,
Худой, весёлый и задорный.
И у меня табак в кисете,
И у меня мундштук наборный.

И я с девчонкой балагурю,
И больше нужного хромаю,
И пайку надвое ломаю,
И всё на свете понимаю.

Как это было! Как совпало —
Война, беда, мечта и юность!
И это всё в меня запало
И лишь потом во мне очнулось!. .

Сороковые, роковые,
Свинцовые, пороховые…
Война гуляет по России,
А мы такие молодые!

Давид САМОЙЛОВ

Старый город

Трудолюбивые пейзажи,
Возделанная красота.
И всё круглей холмы, всё глаже.
И всё отраднее места.

Тевтонский орден и Ливонский —
Чванливых рыцарей орда —
В своём ленивом пустозвонстве
Здесь не оставили следа.

Зато ремесленные швабы
И местный работящий люд
Свои понятья и масштабы
Навечно утвердили тут.

Они ценить привыкли место,
И город, окружён стеной,
Залёг извилисто и тесно,
Как мозг в коробке черепной.

И разум прост, и твёрд, и скромен.
И облик крыш над головой
Подобен сомкнутым ладоням,
Прошедшим обжиг вековой.

Давид Самойлов
Город ночью прост и вечен ...

Город ночью прост и вечен,
Светит трепетный неон.
Где-то над Замоскворечьем
Низкий месяц наклонен.

Где-то новые районы,
Непочатые снега.
Там лишь месяц наклоненный
И не видно ни следа,

Ни прохожих. Спит столица,
В снег уткнувшись головой,
Окольцована, как птица,
Автострадой кольцевой.

Давид Самойлов
Вот в эту пору листопада ...

Вот в эту пору листопада,
Где ветра кислое вино,
Когда и липших слез не надо -
В глазницах сада их полно,

Тебя умею пожалеть.
Понять умею. Но доныне
Никто не мог преодолеть
Твоей заботливой гордыни.

Ты и сама над ней не властна,
Как все не властны над судьбой.
А осень гибелью опасна.
И прямо в горло бьет прибой.