Россия - это вечная ярость?

Революция -- праведная ярость слепого. Что может быть страшнее ярости слепого с топором в руке? Кто первым подсунет топор, тот первым и отскочит. Хотя и не всегда удачно. Могу сказать, что приход революции от нас не зависит. Но от нас зависит мощь и полнота ее неприятия. И никто не измерил, насколько зависит сама возможность революции от мощи и полноты нашего неприятия ее. Мне кажется, там, на эшафоте, как на последней странице задачника жизни, Достоевский увидел страшную ошибку любого революционного ответа. И если даже больше никогда в жизни он силой вдохновения не подымался до этой высоты, зарубка осталась. Он по памяти восстанавливал эту высоту. В сущности, все его великие романы -- это романы покаяния от соблазна революции. Можно представить, что без потрясения эшафотом они были бы с обратным знаком. Например, вместо "Преступления и наказания" -- "Мнимое преступление Раскольникова". Вместо "Бесов" -- "Кровавые Ангелы". Фазиль Искандер. Эссе и публицистика Ведя разговор о поэзии,\помянем здесь всех, кто остался\на пляжах и улицах старых-добрых 60-х,\всех, кто не прошел курс реабилитации до конца,\над кем плывут до сих пор облака,\структурой напоминающие американские верлибры,\помянем, ведь то, что вы называете временем,\похоже на бойню,\где выпускают кишки потому,\что где же еще это делать?\и выжить после этого могут\разве что продажные поэты\с легкими , разорванными \любовью. Сергей Жадан. Перевод Андрея Пустогарова СТИХИ РУ 2006 Продажные поэты 60-х