сходство сказки В.А Жуковского" Сказка о царе Берендее" с русской народной?

сказки Жуковского нашли весьма сдержанный прием у своих современников. Открытую враждебность, впрочем, проявил лишь Н. А. Полевой, писавший в 1833 г. : „«Сказка о царе Берендее...» ‹...› привела нас в изумление! По всему видно, что автор хотел подделаться в ней под русские сказки; но его гекзаметры, его дух, его выражения слишком далеки от истинно русского. Переменивши имена, можете уверить всякого, что «Сказка о царе Берендее» взята из Гебеля, из Перро, из кого угодно, только не из русских преданий ‹...› Мы давно уверены, что В. А. Жуковский не рожден быть поэтом народным, но удивляемся, что он сам не уверяется в этом неудачными попытками”.4 Известно также, что и В. Г. Белинский причислял сказки Жуковского к его „особенно слабым пьесам”,5 не давая, впрочем, столь уничижительной, как у Н. А. Полевого, оценки.

К сожалению, мнение о полном неприятии русской критикой литературных сказок Жуковского получило широкое распространение, а между тем оно является несомненным преувеличением, так как в откликах на эти произведения отмечались не только недостатки, но и их достоинства. Например, Н. И. Надеждин писал в 1833 г. : „Сказка Жуковского «О царе Берендее» ‹...› представляет в себе прекрасный образец гибкости и сладкозвучности русского языка ‹...› Содержание сей сказки взято из русских народных сказок; самое изложение ее, очевидно, подделано под русский народный рассказ. Но она не шевелит сердца, потому что в ней нет того детского простодушия, той младенческой искренности, которая составляет существенную прелесть народных преданий”.6 Этот отзыв типичен для критики 1830-х годов в ее отношении к сказкам Жуковского: неизменно отличая легкость и прелесть их стиха, рецензенты вместе с тем указывали на недостаточную народность поэта, разнообразно трактуя, почему ему не удалось приблизиться к подлинной фольклорной сказке.