Негодяй более индивидуален? см. Гайто Газданова. Вечер у Клэр

Кажется, этого человека очень любили женщины, он жил со всеми
служанками и подметальщицами, которые находились в его подчинении; а когда
одна из них отвергла его, он написал на нее донос, обвинив ее в социализме,
хотя бедная женщина была неграмотной; и ее арестовали и отправили куда-то по
этапу; была зима, женщина эта уехала с двухлетней своей девочкой на руках.
Глядя на Воробьева, я часто думал о том, почему женщины нередко отдают
предпочтение негодяям: может быть, потому, говорил я себе, что негодяй более
индивидуален, чем средний человек; в негодяе есть что-то, чего нет в других,
и еще потому, что каждое, или почти каждое, качество, доведенное до
последней своей степени, перестает рассматриваться как обыкновенное свойство
человека и приобретает притягательную силу исключительности. И так как,
несмотря на то, что прежняя моя жизнь кончилась, я еще не совершенно ушел от
нее и некоторые гимназические привычки еще оставались у меня, я был еще
гимназистом, то мои мысли принимали особый оборот, заранее обрекавший их на
бесплодность и несоответствие первоначальным соображениям, которые, таким
образом, служили мне только предлогом для возвращения моей фантазии в ее
излюбленные места. Женщины любили палачей; и исторические преступления,
совершенные сотни лет тому назад, до сих пор не утеряли для них своего
волнующего интереса, и почему не предположить, что Воробьев - это миниатюра
грандиозных преступлений? Но это было нелепо и не походило ни на что.
Воробьев занимался тем, что воровал в соседних товарных составах сахар и
мануфактуру, а однажды ухитрился, маневрируя ночью на паровозе, увести из
поезда генерала Трясунова, командующего фронтом, новенький желтый вагон
второго класса. Но вечерами, лежа на своей койке с побледневшим от пьянства
лицом и мутными, печальными глазами, он все сокрушался о том, что волею
судеб вынужден принимать участие в гражданской войне.
- Боже мой! - говорил он чуть ли не со слезами. - Какая обстановка!
Расстрелянные, повешенные, убитые, замученные. Да я-то тут при чем? Кому
какое зло сделал? За что все это? Господи, мне бы домой; у меня жена,
ребятишки маленькие спрашивают: где папа? А папа сидит тут, под виселицами.
Что я детям скажу? - кричал он. - Где мое оправдание? Одно вот утешение:
приедем в Александровск, приду к жене ночью, неожиданно. Скажу: заждалась,
милая? А я вот он. Гайто Газданов. Вечер у Клэр

ты говоришь, что преступленье —\ одной остаться в этом мире? \ ты ошибаешься — две жизни\ чем ближе кажутся друг другу, \ тем быстротечнее, короче.. . Денис Берестов «Нева» 2008, №7 ЭПИСТОЛЫ