Кто является настоящим хозяином нашей планеты? см. Мартен Паж. Как я стал идиотом

Солнце и насекомые

– Земля… – прошептал Артур.
– Земля номер два, если быть точным, – весело сказал Слартибартфаст. – Мы делаем копию по исходным калькам.
Повисла пауза.
– Вы что, хотите сказать, – медленно заговорил Артур, изо всех сил контролируя себя, – что вы с самого начала… сделали Землю?
– Ну разумеется, – кивнул Слартибартфаст. – Вы когда-нибудь бывали в таком месте… по-моему, оно называлось Норвегия?
– Нет, – покачал головой Артур, – не бывал.
– Жаль, – огорчился Слартибартфаст, – это одно из моих творений. Я за нее даже приз получил. Такие очаровательные изрезанные береговые линии. Я был очень огорчен, когда узнал об их разрушении.
– Вы были огорчены!
– Да. Еще бы пять минут, и в этом не было бы необходимости. Такое досадное недоразумение.
– М-м-м? – не понял Артур.
– Мыши были возмущены.
– Мыши? Возмущены?
– Еще как, – заверил старик.
– Так же, как, я полагаю, и собаки, и кошки, и утконосы… Но…
– Но ведь не они же платили, вот в чем дело.
– Слушайте, – сказал Артур, – не будет ли намного проще, если я скажу, что сдаюсь… и сойду с ума прямо сейчас?
На некоторое время в аэромобиле повисло неловкое молчание. Затем старик попытался дать доходчивое объяснение.
– Землянин, создание планеты, на которой вы жили, было заказано и оплачено мышами. Они же и управляли планетой. Планета была разрушена за пять минут до завершения проекта, ради которого она была построена, и теперь нам придется строить новую.
Из всего сказанного Артур вычленил только одно слово.
– Мыши? – переспросил он.
– Точно так, землянин.
– Так. Прошу прощения. Хочу убедится, что мы говорим об одном и том же. Мы говорим об обожающих сыр маленьких белых пушистых созданиях, от которых в комиксах шестидесятых дамы с визгом лезли на стол?
Слартибартфаст вежливо кашлянул.
– Землянин, – деликатно сказал он, – иногда мне очень трудно следить за тем, что вы говорите, учитывая вашу манеру изъясняться. Не забывайте, что я спал внутри планеты Магратея пять миллионов лет и практически ничего не знаю об этих комиксах шестидесятых, о которых вы упомянули. Создания, которых вы зовете мышами, понимаете ли, не таковы, какими они вам кажутся. Они – лишь проекция в наше измерение повышенно-сверхразумных многомерных существ. Все, что касается сыра и визга – всего лишь маска.
Старик помолчал и с сочувствующей улыбкой продолжил:
– Боюсь, они ставили на вас эксперименты.
Секунду-другую Артур обдумывал последнее утверждение, и постепенно лицо его просветлело.
– Да нет же! – воскликнул он. – Теперь я понимаю – произошло недоразумение! Сейчас я вам объясню, как все было на самом деле. Это мы ставили эксперименты на них. Их использовали при исследовании поведенческих рефлексов, знаете, собака Павлова и всякое такое прочее. Этим самым мышам предлагали всевозможные тесты, чтобы они научились звонить в звонок, бегать по лабиринтам и все такое, чтобы можно было изучать процесс обучения в целом. Глядя на их поведение, мы узнавали многие вещи о самих себе…
На этом познания Артура иссякли.
– Какая тонкость… – восхитился Слартибартфаст, – достойная искреннего восхищения.
– Что? – не понял Артур.
– Невозможно более умело скрыть свои истинные намерения и более удачно направить ваши мысли в нужном направлении. Побежать по лабиринту не в ту сторону, съесть не тот кусочек сыра, внезапно умереть от микоматоза. Если правильно рассчитать, то кумулятивный эффект может быть огромен.
Он помолчал для торжественности.
– Видите ли, землянин, они действительно являются особо одаренными сверхразумными многомерными существами. Ваша планета и люди, обитавшие на ней, были частью матрицы органического компьютера, на котором работала десятимиллионолетняя исследовательская программа…

Никто! У каждого вида своя экологическая ниша.