Был ли гуманистом Горький? см. цитаты.

Отсюда и странный гуманизм Горького: нам известны борцы, страдающие за
человечество и безразличные к судьбам отдельных людей. Горький же заступался
перед палачами за конкретных мучеников и прославлял общественный строй,
требовавший для своего утверждения миллионы жертв. Он плакал, получив
известие о смерти того или иного ученого, но звал к истреблению “буржуазной
интеллигенции”. Все это фон Штудниц объясняет шизофренностью Горького, не
прибегая к этому термину психиатрии. Горького теснили его двойники, замечает
биограф, обнаруживая тему двойничества как раз в “Жизни Клима Самгина”.
В Горьком фон Штудниц увидела русского интеллигента с жизненным опытом
маргинала и нигилиста. Горький в ее книге — это чудо: гуманист, огромный
талант, каким-то образом возникший из российского варварства и, естественно,
его возненавидевший и наконец нашедший в большевиках и Ленине тот тип
человека, который был способен разрушить эту мерзкую русскую жизнь.
Завороженная левым интеллектуальным сознанием, немецкая исследовательница с
полным пониманием относится к горьковскому неприятию российского
капитализма, вольно или невольно прощая своему герою переориентацию с
анархических маргиналов (босяков) на маргиналов (пролетариев) ,
организованных в большевистскую партию. Не имея ничего против горьковского
социализма, фон Штудниц всякий раз выражает удивление, сталкиваясь с
горьковским большевистским радикализмом. Она журит своего героя за то, что
тот во время московского восстания 1905 года хранил и распространял оружие
для революционеров, вряд ли понимая, что в этом случае речь идет не только о
политическом заблуждении Горького, но и прежде всего о его серьезных
нравственных и мировоззренческих изъянах. Герман Андреев. «ЦЕЦИЛИЯ ФОН ШТУДНИЦ. Максим Горький и его жизнь» «Новый Мир» 1994, №10

В сухой реке пустой челнок плывет, Среди кузнечиков беспамятствует слово. Осип Мандельштам