Судейские - народ живучий.. . Что имел в виду Александр Дюма-отец, говоря так?

Возможно то, что, насмотревшись в суде на все, что есть плохого в нашей жизни - убийцы, воры, жены и мужья, делящие свое имущество и детей, и т. д. и т. п. , им уже не надо бояться ничего.. . ДА, есть у меня такие знакомые, о которых говорил великий Дюма.. .

Живет живучий парень Барри,
Не вылезая из седла,
По горло он богат долгами,
Но если спросишь, как дела, —

Поглаживая пистолет,
Сквозь зубы процедит небрежно:
«Пока еще законов нет,
То только на него надежда! »

Он кручен-верчен, бит о камни,
Но все в порядке с головой.
Ведь он – живучий парень, Барри:
Глоток воды – и вновь живой!

Он, если нападут на след,
Коня по гриве треплет нежно:
«Погоня, брат. Законов нет —
И только на тебя надежда! »
....
(автора не знаю)

Чтобы было жить охота,
Пред чужими не юля,
Славим мы день патриота –
Двадцать третье февраля!

Не в армейской лишь он форме, 
Множество тому причин,
Но душа России в норме,
Если честь есть у мужчин… 
Хоть и праздник не от Бога,
Но святой, по сути, он.
В нём страданий очень много,
В нём и радости вагон.
Он хотел бы, как мессия,
Чтобы жили мужики,
Чтоб светла была Россия 
Тёмной воле вопреки.

"(...) Нудное судоговорение по делу Джарндисов все тянется и тянется. В этой тяжбе - пугале, а не тяжбе! - с течением времени все так перепуталось, что никто не может в ней ничего понять. Сами тяжущиеся разбираются в ней хуже других, и общеизвестно, что даже любые два юриста Канцелярского суда не могут поговорить о ней и пять минут без того, чтобы не разойтись во мнениях относительно все ее пунктов. Нет числа младенцам, что сделались участниками этой тяжбы, едва родившись на свет; нет числа юношам и девушкам, что породнились с нею, как только вступили в брак; нет числа старикам, что выпутались из нее только лишь после смерти. Десятки людей с ужасом узнавали, что они вдруг неизвестно как и почему оказались замешанными в тяжбы "Джарндисы против Джарндисов"; целые семьи унаследовали вместе с нею старые полузабытые распри. Маленький истец или ответчик, которому обещали подарить новую игрушечную лошадку, как только дело Джарндисов будет решено, успевал вырасти, обзавестись настоящей лошадью и ускакать на ней на тот свет. Опекаемые судом девушки красавицы увяли, сделавшись матерями, а потом и бабушками; прошла длинная вереница сменявших друг друга канцлеров; кипы приобщенных к делу свидетельств уступили место кратким свидетельствам о смерти; с тех пор, как старый Том Джарндис впал в отчаяние и, войдя в кофейню на Канцлерской улице, пустил себе пулю в лоб, на земле не осталось, кажется, и трех Джарндисов, но тяжба "Джарндисы против Джарндисов" все еще тянется в суде - год за годом, томительная и безнадежная.
Тяжба Джарндисов дает пищу остроумию. Больше ничего хорошего из него не вышло. Многим людям она принесла смерть, зато в судейской среде она дает пищу остроумию. Каждый референт Канцелярского суда наводил справки в приобщенных к ней документах. Каждый канцлер в бытность свою адвокатом, выступал в ней от имени того или иного лица. Старшины юридических корпораций - пожилые юристы с сизыми носами и тупоносых башмаках, - не раз удачно острили на ее счет, заседая после обеда в избранном кругу своей "комиссии по распитию портвейна".Ученики-клерки привыкли оттачивать на ней свое юридическое острословие. Теперешний лорд-канцлер как-то раз тонко выразил всеобщее отношение к тяжбе: видный адвокат мистер Блоуэрс сказал про что-то: "Это будет, когда с неба хлынет картофельный дождь", а канцлер заметил: "Или - когда мы распутаем дело Джарндисов, мистер Блоуэрс", и этой шутке тогда до упаду смеялись блюстители порядка, законности и интересов короля. (...)" Ч. Диккенс, "Холодный дом".