Чем бессмысленна мировая история? (мысль Лессинга)

Есть две истории: одна официальная, лживая с начала до конца, где все поступки совершаются из благородных побуждений; и другая - тайная, единственно подлинная, где цель оправдывает средства.

Бальзак

Мировая история не может быть бессмысленной, потому что будущее не может существовать без прошлого.

И современники, и тени
в тиши беседуют со мной.
Острее стало ощущенье
Шагов Истории самой.

Она своею тьмой и светом
меня омыла и ожгла.
Все явственней ее приметы,
понятней мысли и дела.

Мне этой радости доныне
не выпадало отродясь.
И с каждым днем нерасторжимей
вся та преемственная связь.

Как словно я мальчонка в шубке
и за тебя, родная Русь,
как бы за бабушкину юбку,
спеша и падая, держусь.
(Я. Смеляков)

Тем, что история никогда никого ничему не учит. Из нее почему-то не извлекают уроков.

В "Человекебез свойств" время и место определены с абсолютной точностью. "Австрийское"
время и "австрийское" место: 1913 год, канун убийства габсбургского
престолонаследника и начала мировой войны, и Вена, столица Габсбургской
монархии. Хотя повествователь и предупреждает не без иронии, что "названию
города не следует придавать слишком большого значения", это уже из другой
области. Ибо Австрия представляет в романе не только себя; она одновременно
и "модель": "Эта гротескная Австрия, - читаем в музилевском дневнике, - не
что иное, как особенно явственный пример новейшего мира".
Гротеск, заложенный в самом объекте изображения, побуждал к усилению,
заострению романной ситуации, искушал довести ее до некоего предела
абсурдности. И Музиль вымыслил интригу, в кривом зеркале которой отразилась
безнадежная немыслимость социального и государственного устройства Дунайской
империи. Она получила название "параллельной акции".
В кругах, близких к трону, становится известным, что германский союзник
и соперник начал подготовку к празднованию тридцатилетия правления
Вильгельма II. Поскольку на тот же год приходится юбилей еще более
внушительный: семидесятилетие царствования Франца-Иосифа, австрийцы решают
не отставать.
Созываются представительные заседания; устраиваются пышные приемы;
обсуждаются сложнейшие процедурные вопросы; приходят в движение
националисты, пацифисты, просто верноподданные; разного рода изобретатели,
фанатики, мечтатели шлют в адрес организационного комитета проекты один
другого фантастичнее. Но ни у самого организационного комитета, ни у стоящих
за его спиной правительства и императорской канцелярии нет как нет идеи, под
флагом которой надлежит шествовать навстречу юбилею монарха. Впрочем,
престарелый граф Лейнсдорф, руководитель акции, совершенно спокоен: как-то
все идет само собою, "работа движется", и это главное. А идея, может быть, и
приложится. В какой-то момент начинает даже казаться, что ею обещает стать
создание "Супораздаточной столовой императора Франца-Иосифа". И это не важно
- Австрия и не то еще видела! Важна симуляция деятельности, отвлекающая
горячие умы.. . Это - подход чисто австрийский, продиктованный мудрой
дряхлостью и дряхлой мудростью здешней власти: Какания {Слово образовано от
аббревиатуры "к. -к. " (kaiserlich-koniglich - кайзеровско-королевская, нем.) ,
предпосылавшейся названиям всех институций старой Австрии. }, - так Музиль
называет свою родину, создавая из нее пародийную легенду, - "была по своей
конституции либеральна, но управлялась клерикально. Она управлялась
клерикально, но жила в свободомыслии. Перед законом все граждане были равны,
но гражданами-то были не все".
Потом на горизонте начинают маячить и более "достойные" цели:
австрийский патриотизм или - как его антипод - движение за мир. В конце
концов само собою получается, что независимо от намерений участников, а
порой и вопреки им, "параллельная акция" становится подготовкой к войне и в
этом обретает свою "великую идею".
События мировой истории обгоняли музилевское неспешное, трудное,
тщательное писательство. К тому времени, когда он собрался (да и то, как мы
знаем, весьма неохотно) обнародовать первый том "Человека без свойств",
Франц-Иосиф, так до юбилея и не доживший, давно уже был в могиле, а его
держава рассыпалась, как карточный домик".

"(..) А люди будут плясать и прыгать на площадях,
радоваться тому, что их тоже не пощадят.
потому что и жертву и палача переживет
ликующая толпа. окружающая эшафот. (...)
Б. Херсонский , "Смысл истории".

Историю пишут победители. Соответственно. она не абсолютна. Только та, что МЫ знаем и видим

....мировая история бессмысленна тем, что слишком много в ней Невероятных событий - .да только мало о них достоверных фактов!

тем, что она тысячу раз переписана

скрывает правду