Каспийское море... Что есть в художественных текстах о нем?

От Махачкалы до Баку
Луны плавают на боку,
И, качаясь, плывут валы
От Баку до Махачкалы.

Нас на грешной земле качало,
Нас качало в туманной мгле.
Качка в море берет начало,
А кончается на земле.

Нас качало в казацких седлах
Так, что стыла по жилам кровь.
Мы любили девчонок подлых -
Нас укачивала любовь.

Водка, что ли? Еще и водка,
Спирт горячий, зеленый, злой.
Нас качало в пирушках вот как:
С боку на бок и с ног долой.

Только что нам тревожиться, если
Наши зубы, как пена, белы?
И качаются наши песни
От Баку до Махачкалы.

Только звезды летят картечью,
Говорят мне: - "Пойди, усни! "
Дом, качаясь, идет навстречу,
Сам качаешься, черт возьми.

Я стою один, успокоясь,
Я насмешливо щурю глаз:
Мне Каспийское море по пояс,
Нипочем, уверяю вас!

Юрий Визбор

Между прочим, азеры называют его просто Хазар, и все.

Иличевский "Перс"

"Похваляясь любовью недолгой,
растопыривши крылышки в ряд,
по ночам, застывая над Волгой,
соловьи запевают не в лад.

Соловьи, над рекой тараторя,
разлетаясь по сторонам,
города до Каспийского моря
называют по именам.

Ни за что пропадает кустарь в них,
ложки делает, пьет вино.
Перебитый в суставах кустарник
ночью рушится на окно.

Звезды падают с ребер карнизов,
а за городом, вдалеке, -
тошнотворный черемухи вызов,
весла шлепают на реке.

Я опять повстречаю ровно
в десять вечера руки твои.
Про тебя, Александра Петровна,
заливают вовсю соловьи.

Ты опустишь тяжелые веки,
пропотевшая,
тяжко дыша.. .
Погляди -
мелководные реки
машут перьями камыша.

Александра Петровна,
послушай, -
эта ночь доведет до беды,
придавившая мутною тушей
наши крошечные сады.

Двинут в берег огромные бревна
с грозной песней плотовщики.
Я умру, Александра Петровна,
у твоей побледневшей щеки.

. .
Но ни песен, ни славы, ни горя,
только плотная ходит вода,
и стоят до Каспийского моря,
засыпая вовсю, города. "Б. Корнилов.

+++

"Качка на Каспийском море
За кормою вода густая —
солона она, зелена,
неожиданно вырастая,
на дыбы поднялась она,
и, качаясь, идут валы
от Баку
до Махач-Калы.

Мы теперь не поём, не спорим —
мы водою увлечены;
ходят волны Каспийским морем
небывалой величины.

А потом —
затихают воды —
ночь каспийская,
мёртвая зыбь;
знаменуя красу природы,
звёзды высыпали, как сыпь;
от Махач-Калы
до Баку
луны плавают на боку.
Я стою себе, успокоясь,
я насмешливо щурю глаз —
мне Каспийское море по пояс,
нипочём.. .
Уверяю вас.
Нас не так на земле качало,
мотало кругом во мгле —
качка в море берёт начало,
а бесчинствуют на земле.

Нас качало в казачьих седлах,
только стыла по жилам кровь,
мы любили девчонок подлых —
нас укачивала любовь.
Водка, что ли, ещё?
И водка —
спирт горячий,
зелёный,
злой;
нас качало в пирушках вот как —
с боку на бок
и с ног долой.. .

Только звёзды летят картечью,
говорят мне:
— Иди, усни.. . —
Дом, качаясь, идет навстречу,
сам качаешься, чёрт возьми.. .
Стынет соль
девятого пота
на протравленной коже спины,
и качает меня работа
лучше спирта
и лучше войны.
Что мне море?
Какое дело
Мне до этой
Зелёной беды?

Соль тяжёлого, сбитого тела
Солонее морской воды.

Что мне (спрашиваю я) , если
наши зубы,
как пена, белы —
и качаются наши песни
от Баку
до Махач-Калы. " Б. Корнилов, "Качка на Каспийском море".

***

"(...) «Я красавиц таких, лебедей
С белизною такою молочной,
Не встречал никогда и нигде,
Ни в заморской стране, ни в восточной.

Но еще ни одна не была
Во дворце моем пышном, в Лагоре:
Умирают в пути, и тела
Я бросаю в Каспийское Море. (...)" Н. Гумилев, "Змей".

**

"(...) Но я действительно хорошо знал Зинаиду Николаевну и, только узнав ее, понял, что между нею самой и ее нарочитым литературным обликом было резкое внутреннее несоответствие. Она хотела казаться тем, чем в действительности не была. Она прежде всего хотела именно казаться. Помимо редкой душевной прихотливости тут сыграли роль веяния времени, стиль и склад эпохи, когда чуть ли не все принимали позы, а она этим веяниям не только поддавалась, но в большой мере сама их создавала. Ведь даже И. Анненский утверждал, что в литературе, в поэзии надо "выдумать себя". ..О Зинаиде Гиппиус это можно было бы сказать только с оговорками.
Она хотела казаться человеком с логически неумолимым, трезвым, сверхкартезианским умом. Она была в самом деле очень умна. Но ум у нее был путанный, извилистый, очень женский, гораздо более замечательный в смутных догадках, чем в отчетливых, отвлеченных построениях, в тех рассудочных теоремах, по образцу которых написаны многие ее статьи. Она хотела казаться проницательнее всех на свете, и постоянной формой ее речи был вопрос: "А что, если?.. " А что, если Волга впадает не в Каспийское море, а в Индийский океан? (...)" Г. Адамович, "Воспоминания о З. Н. Гиппиус".