Одесса. Что о ней в прозе и поэзии?

У Юрия Олеши в "Ни дня без строчки" одна из глав книги так и называется - "Одесса":

Есть папа и мама, есть и бабушка, есть и сестра… Есть день, который уже стоит на всех улицах, в переулках, даже в парадных, когда я выхожу из дому – белый, грязноватый день в ноябре, исчерченный ветками, но чем-то приятный. Не тем ли, что на афише нарисован клоун и что он – суббота, оканчивающаяся цирком?
Маршрут был неизменно один и тот же. Выйдя из ворот нашего дома на Карантинной, я шел налево до пересекающей Греческой, затем направо по Греческой, по Строгановскому мосту, и все по Греческой вверх до Ришельевской. Здесь направо один квартал по Ришельевской – и налево Дерибасовская.
Это был главный отрезок пути. По величине и по значению. Дерибасовская была главной улицей Одессы, лучше других отделанная и с лучшими магазинами.
Я почти всегда спешил, боясь опоздать, и, насколько помню, опоздал только один раз за восемь лет учения.
Путь был обставлен ритуалами, пронизан суеверием, заклятиями. Так, например, следовало не пропустить некоторых плиток на тротуаре, во что бы то ни стало ступить на них. Или стоявший на Дерибасовской огромный старый дуб следовало обойти вокруг… Иначе в гимназии могли бы произойти несчастья – получение двойки или что-нибудь в этом роде.
В магазине кожаных изделий Чернявского стояла модель лошади. Может быть, и не модель, а просто чучело. Да, пожалуй, именно чучело, уж очень, как у живой, торчали на ней отдельные шерстинки.
Это была поджарая с тонкой шеей лошадь, каких у нас я не видел, по всей вероятности, так называемый гунтер, охотничья лошадь. Она была оседлана. По обе стороны висели стремена – по обе стороны картонных, как казалось, боков. Ужасно хотелось сесть в седло, вдеть ноги в эти стремена. Мне кажется, что я до сих пор вижу глаз этого гунтера, огромную, блестящую черным, пуговицу…

Я помню себя стоящим в толпе на Греческой улице в Одессе и ожидающим, как и вся толпа, появления перед нами вагона трамвая, только сегодня впервые начавшего у нас функционировать. Он появится из-за угла Канатной, но с этого места, на котором мы стоим, угла не видно, он слишком отдален, да еще и скрыт в перспективе некоторой горбатостью Строгановского моста, и таким образом мы увидим вагон, только когда он будет уже на середине моста.
Все убеждены, что движение трамвайного вагона необыкновенно быстро, молниеносно, что даже и не приходится думать о том, что можно успеть перебежать улицу.
Трамвай показался на мосту, желто-красный, со стеклянным тамбуром впереди, шедший довольно скоро, но далеко не так, как мы себе представляли. Под наши крики он прошел мим нас с тамбуром, наполненным людьми, среди которых были какой-то высокопоставленный священник, кропивший перед собой водой, также градоначальник Толмачев в очках и с рыжеватыми усами. За управлением стоял господин в котелке, и все произнесли его имя:
– Легоде.
Это был директор бельгийской компании, соорудившей эту первую трамвайную линию в Одессе.
Я не помню, как я освоился с тем, что вот вижу перед собой трамвай, вот езжу на нем… Освоение это не заняло много времени.. .

Есть город, который я вижу во сне.
О, если б вы знали, как дорог
У Черного моря явившийся мне
В цветущих акациях город,
В цветущих акациях город
У Черного моря

Есть море, в котором я плыл и тонул,
И на берег вытащен, к счастью,
Есть воздух, который я в детстве вдохнул
И вдоволь не мог надышаться,
И вдоволь не мог надышаться
У Черного моря

Вовек не забуду бульвар и маяк,
Огни пароходов живые,
Скамейку, где мы, дорогая моя,
В глаза посмотрели впервые,
В глаза посмотрели впервые
У Черного моря

Родная земля, где мой друг молодой
Лежал, обжигаемый боем.
Недаром венок ему свит золотой
И назван мой город героем,
И назван мой город героем
У Черного моря

А жизнь остается прекрасной всегда,
Хоть старишься ты или молод,
Но каждой весною так тянет меня
В Одессу, в мой солнечный город,
В Одессу, в мой солнечный город
У Черного моря

Бабель в первую очередь.

М. Алигер

Мне жалко радостей ребячьих,
которых больше в мире нет, -
одесских бубликов горячих,
дешевых маковых конфет.

Того волшебного напитка,
что ударял внезапно в нос.
Того целебного избытка
недоумений, сил и слез.

Мне жалко первых вдохновений,
идущих штормом на причал,
необратимости мгновений,
неповторимости начал.

Я буду жить, светло жалея
свой каждый миг, свой каждый путь.
Но если бы явилась фея
и предложила все вернуть.. .

За сполох чистый, сполох ранний
далеких радостей моих
я не отдам очарований
туманной памяти о них.

Помимо уже указанных, масса песен:
"Ты одессит, Мишка"
"Шаланды, полные кефали"
"Одесса, мой город родной"
Песня Бубы "Потому что я родом из Одессы"
"Как на Дерибасовской угол Ришельевской"
"На Дерибасовской открылася пивная"
и др... .

А ещё романы В. П. Смирнова:
«На Молдаванке музыка играет» ,
"Операция «Гиппократ» ,
«Золото мистера Дауна».. .
и его рассказы.

Впервые в жизни - море здесь увидел я,

Оно, как пелена передо мной стояло :

Без горизонта и прибоем лишь звучало!

Шарм и какое-то невиданное диво -

Одесса , ты меня, навек заворожила !

Каскады лестницы Потёмкинской,

К громадам кораблей - гостей,

И Оперный , которого нет красивей !

Бюст Пушкина средь зелени бульвара ,

Фигура в римской тоге - Ришелье,

И Черное, которое так полюбилось мне