Женское коварство... в Литературе... Ваши примеры?

У. С. Моэм "Театр"

"...– Ты – величайшая актриса Англии, любимая, но, клянусь богом, ты – ведьма.

Джулия широко открыла глаза, на её лице было самое простодушное удивление.

– Что ты хочешь этим сказать, Майкл?

– Не изображай из себя невинность. Ты прекрасно знаешь. Старого воробья на мякине не проведешь.

Его глаза весело поблескивали, и Джулии было очень трудно удержаться от смеха.

– Я невинна, как новорождённый младенец.

– Брось. Если кто-нибудь когда-нибудь подставлял другому ножку, так это ты сегодня – Эвис. Я не мог на тебя сердиться, ты так красиво это сделала.

Тут уж Джулия была не в состоянии скрыть лёгкую улыбку. Похвала всегда приятна артисту. Единственная большая мизансцена Эвис была во втором акте. Кроме неё, в ней участвовала Джулия, и Майкл поставил сцену так, что всё внимание зрителей должно было сосредоточиться на девушке. Это соответствовало и намерению драматурга. Джулия, как всегда, следовала на репетициях всем указаниям Майкла. Чтобы оттенить цвет глаз и подчеркнуть белокурые волосы Эвис, они одели её в бледно-голубое платье. Для контраста Джулия выбрала себе жёлтое платье подходящего оттенка. В нём она и выступала на генеральной репетиции. Но одновременно с желтым Джулия заказала себе другое, из сверкающей серебряной парчи, и, к удивлению Майкла и ужасу Эвис, в нём она и появилась на премьере во втором акте. Его блеск и то, как оно отражало свет, отвлекало внимание зрителей. Голубое платье Эвис выглядело рядом с ним линялой тряпкой. Когда они подошли к главной мизансцене, Джулия вынула откуда-то – как фокусник вынимает из шляпы кролика – большой платок из пунцового шифона и стала им играть. Она помахивала им, она расправляла его у себя на коленях, словно хотела получше рассмотреть, сворачивала его жгутом, вытирала им лоб, изящно сморкалась в него. Зрители, как заворожённые, не могли оторвать глаз от красного лоскута. Джулия уходила в глубину сцены, так что, отвечая на её реплики, Эвис приходилось обращаться к залу спиной, а когда они сидели вместе на диване, взяла девушку за руку, словно бы повинуясь внутреннему порыву, совершенно естественным, как казалось зрителям, движением и, откинувшись назад, вынудила Эвис повернуться в профиль к публике. Джулия ещё на репетициях заметила, что в профиль Эвис немного похожа на овцу. Автор вложил в уста Эвис строки, которые были так забавны, что на первой репетиции все актёры покатились со смеху. Но сейчас Джулия не дала залу осознать, как они смешны, и тут же кинула ей ответную реплику; зрители, желая услышать её, подавили свой смех. Сцена, задуманная как чисто комическая, приобрела сардонический оттенок, и персонаж, которого играла Эвис, стал выглядеть одиозным. Эвис, не слыша ожидаемого смеха, от неопытности испугалась и потеряла над собой контроль, голос её зазвучал жестко, жесты стали неловкими. Джулия отобрала у Эвис мизансцену и сыграла её с поразительной виртуозностью. Но её последний удар был случаен. Эвис должна была произнести длинную речь, и Джулия нервно скомкала свой платочек; этот жест почти автоматически повлек за собой соответствующее выражение: она поглядела на Эвис встревоженными глазами, и две тяжелые слёзы покатились по её щекам. Вы чувствовали, что она сгорает со стыда за ветреную девицу, вы видели её боль из-за того, что все её скромные идеалы, её жажда честной, добродетельной жизни осмеиваются столь жестоко. Весь эпизод продолжался не больше минуты, но за эту минуту Джулия сумела при помощи слёз и муки, написанной на лице, показать все горести жалкой женской доли. С Эвис было покончено навсегда.
– А я, дурак, ещё хотел подписать с ней контракт, – сказал Майкл... "

злая мачеха

Унесенные ветром-Скарлетт
Пушкин Сказка о царе Салтане-сватья баба Барбариха, ткачиха, портниха

Накреняясь, подскакивая, ныряя, словно утлые парусники в бурю, нарты
бешено мчались к ним. Луи Савой все еще не отставал от Харрингтона, но
лицо его было мрачно: надежда покинула его. Харрингтон не смотрел ни
вправо, ни влево. Рот его был плотно сжат. Его собаки бежали ровно, ни на
секунду не сбиваясь с ритма, ни на йоту не отклоняясь от пути, а Волчий
Клык был поистине великолепен. Низко опустив голову, ничего не видя вокруг
и глухо подвывая, вел он своих товарищей вперед.
Сороковая Миля затаила дыхание. Слышен был только хрип собак да свист
бичей.
Внезапно звонкий голос Джой Молино нарушил тишину:
- Эй-эй! Вольчий Клык! Вольчий Клык!
Волчий Клык услыхал. Он резко свернул в сторону - прямо к своей
хозяйке. Вся упряжка ринулась за ним, нарты накренились и, став на один
полоз, выбросили Харрингтона в снег. Луи Савой вихрем пролетел мимо.
Харрингтон поднялся на ноги и увидел, что его соперник мчится через реку к
приисковой конторе. В эту минуту он невольно услышал разговор у себя за
спиной.
- Он? Да, он очень хорошо шел, - говорила Джой Молино лейтенанту. -
Он... как это говорится... задал темп. О да, он отлично задал темп.

Джек Лондон. Дочь Северного Сияния.

Медея -в мифологии
Катерина Измайлова - Лесков "Леди Макбет Мценского уезда"
Кармен - у Мериме