Напишите пожалуйста несколько стихов про матерей во времена Великой Отечественной войны.

Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины,
Как шли бесконечные, злые дожди,
Как кринки несли нам усталые женщины,
Прижав, как детей, от дождя их к груди,

Как слезы они вытирали украдкою,
Как вслед нам шептали: - Господь вас спаси! -
И снова себя называли солдатками,
Как встарь повелось на великой Руси.

Слезами измеренный чаще, чем верстами,
Шел тракт, на пригорках скрываясь из глаз:
Деревни, деревни, деревни с погостами,
Как будто на них вся Россия сошлась,

Как будто за каждою русской околицей,
Крестом своих рук ограждая живых,
Всем миром сойдясь, наши прадеды молятся
За в бога не верящих внуков своих.

Ты знаешь, наверное, все-таки Родина -
Не дом городской, где я празднично жил,
А эти проселки, что дедами пройдены,
С простыми крестами их русских могил.

Не знаю, как ты, а меня с деревенскою
Дорожной тоской от села до села,
Со вдовьей слезою и с песнею женскою
Впервые война на проселках свела.

Ты помнишь, Алеша: изба под Борисовом,
По мертвому плачущий девичий крик,
Седая старуха в салопчике плисовом,
Весь в белом, как на смерть одетый, старик.

Ну что им сказать, чем утешить могли мы их?
Но, горе поняв своим бабьим чутьем,
Ты помнишь, старуха сказала: - Родимые,
Покуда идите, мы вас подождем.

'Мы вас подождем! '- говорили нам пажити.
'Мы вас подождем! '- говорили леса.
Ты знаешь, Алеша, ночами мне кажется,
Что следом за мной их идут голоса.

По русским обычаям, только пожарища
На русской земле раскидав позади,
На наших глазах умирали товарищи,
По-русски рубаху рванув на груди.

Нас пули с тобою пока еще милуют.
Но, трижды поверив, что жизнь уже вся,
Я все-таки горд был за самую милую,
За горькую землю, где я родился,

За то, что на ней умереть мне завещано,
Что русская мать нас на свет родила,
Что, в бой провожая нас, русская женщина
По-русски три раза меня обняла.

То есть, я должен рыться в поисковиках, а ты не в состоянии. Вот ведь мразь...

Баллада о красках

стихи Роберта Рождественского
музыка Оскара Фельцмана

Был он рыжим как из рыжиков рагу
Рыжим словно апельсины на снегу
Мать шутила мать веселою была
Я от солнышка сыночка родила

А другой был черным-черным у нее
Чёрным будто обгоревшее смолье
Хохотала над расспросами она
Говорила cлишком ночь была черна

В сорок первом в сорок памятном году
Прокричали репродукторы беду
Оба сына оба-двое соль земли
Поклонились маме в пояс и ушли

Довелось в бою почуять молодым
Рыжий бешеный огонь и черный дым
Злую зелень застоявшихся полей
Серый цвет прифронтовых госпиталей

Оба сына оба-двое два крыла
Воевали до победы мать ждала
Не гневила не кляла она судьбу
Похоронка обошла ее избу

Повезло ей привалило счастье вдруг
Повезло одной на три села вокруг
Повезло ей повезло ей повезло
Оба сына воротилися в село

Оба сына оба-двое плоть и стать
Золотистых орденов не сосчитать
Сыновья сидят рядком- к плечу плечо
Ноги целы руки целы- что еще?

Пьют зеленое вино как повелось
У обоих изменился цвет волос
Стали волосы смертельной белизны
Видно, много белой краски у войны.

Алёшенька

Постарела мать за тридцать лет,
А вестей от сына нет и нет.
Но она всё продолжает ждать,
Потому что верит, потому что мать.

И на что надеется она?
Много лет как кончилась война,
Много лет как все пришли назад,
Кроме мёртвых, что в земле лежат.
Сколько их в то дальнее село
Мальчиков безусых не пришло...

Раз в село прислали по весне
Фильм документальный о войне.
Все пришли в кино: и стар, и мал,
Кто познал войну и кто не знал.

Перед горькой памятью людской
Разливалась ненависть рекой.
Трудно это было вспоминать...
Вдруг с экрана сын взглянул на мать.

Мать узнала сына в тот же миг,
И пронесся материнский крик:

«Алексей, Алешенька, сынок!»,
Словно сын её услышать мог.

Он рванулся из траншеи в бой.
Встала мать прикрыть его собой,
Все боялась, вдруг он упадёт,
Но сквозь годы мчался сын вперёд.

«Алексей!» – кричали земляки,
«Алексей!» – просили, – «Добеги!»
...Кадр сменился. Сын остался жить.
Просит мать о сыне повторить.

И опять в атаку он бежит,
Жив-здоров, не ранен, не убит.

«Алексей, Алешенька, сынок»,
Словно сын её услышать мог...

Дома всё ей чудилось кино,
Все ждала – вот-вот сейчас в окно
Посреди тревожной тишины
Постучится сын её с войны.
(А. Дементьев) © http://otmetim.info/stixi-o-vojne/

СЫНОВЬЯ
С фотографий - застывшие лица
вечной памятью смотрят на нас.
Пожелтевших альбомов страница
этот матери русской рассказ.
---------
Старший — Витя… Погиб в сорок первом,
под Москвою он в танке горел…
Был любимым, отзывчивым, верным.
Быть бы свадьбе! Да жаль, не успел…

Это Сёмка! Какой же смышлёный,
заводила, драчун и боец,
во всех девочек сразу влюбленный…
В Сталинграде нашел свой конец…

Вот Андрюша… Погиб в переправе
на Днепре… плавать он не умел,
близорук был — очечки в оправе,
всё смущался, родной, и краснел…

А Степан тот красавец! Ей-богу!
Но как «марку» то гордо держал!
От гангрены… Был ранен он в ногу.
Умирая, всё мамочку звал…

Пашка с детства так Чкаловым бредил,
небо синее снилось ему.
«Лётчик будет» — шептали соседи…
А ушел он с подлодкой ко дну…

Гриша штурманом стал… Он потвёрже!
Школа лётная и за штурвал…
Орлик мой! Ох, отчаянный тоже,
ты в таранном бою умирал…

Ну, а Фёдор был умный мальчишка —
всё науку то пил как родник,
потихоньку, на печке… но с книжкой!
В партизанах погиб… подрывник…

А Егорушку немцы забрали,
не успела я спрятать его,
их по полю к концлагерю гнали…
Не вернули домой никого…

Ванька — младшенький… Мамина радость!
Он в застенках гестапо исчез…
Сколько мук моей птичке досталось?
Докричался ли он до небес?

Девять мальчиков родненьких было…
Девять соколов съела война
Девять жизней, о них лишь молила…
Что осталось? Одни ордена…
---------
Снова мирные плещут рассветы
Под раскидистой тенью ветвей.
Похоронена ЖЕНЩИНА где-то
МАТЬ, святых для меня, сыновей! (из интернета)