Поэтесса, переводчица Майя БОРИСОВА (1932—1 февраля 1996) — автор нескольких поэтических сборников: «Интереснее пешком»,

Есть ценности, которым нет цены:
Пластанье ткани, вымокшей до нитки,
У легких ног Самофракийский Ники
И крылья, что, отсутствуя, - видны.

Есть ценности, которым нет цены:
Клочок бумаги с пушкинским рисунком,
Учебник первый в первой школьной сумке
И письма не вернувшихся с войны.

Есть ценности самих себя ценней:
Обычный камень с маленького пляжа,
Но по ночам его целуют, плача...
Что по сравненью с ним казна царей?..

Нельзя велеть другому: т а к живи!
Но если занят он одной заботой -
Приобретать вещественное что-то -
Не стоит он ни гнева, ни любви.

Пусть будут все его стада целы,
Пусть будет прочным всё, что он имеет,
Но пусть и в мыслях тронуть он не смеет
Те ценности - которым нет цены!
---
Как просто переправить строчку!
Всех дел-то: вмять обратно в почку
лист, что развился и расцвёл,
а почку – втиснуть в тело ветки,
чтоб ни зацепки, ни отметки,
а ветку – вбить обратно в ствол.

А ствол опять обнять, огладить,
броженье соков в нем наладить,
в порядке прежнем – рост ветвей,
но чтоб одна – чуть-чуть левей…
Та, на которой в нужный срок
возникнет чуть иной листок.

Ах, нет, все это – в парке, в роще.
В стихах еще, пожалуй, проще.
Исправить строчку – вот пустяк!
А происходит это так,
как если б зарыдать, проститься,
почти забыть – и спохватиться,
вернуть, вернуться, снова стать
несчастным, плачущим, влюбленным,
но что-то в шёпоте соленом
сознательно перешептать.
---
Поэзия тактична: уходя,
она не любит грубо ставить точку.
Скрываясь с постепенностью дождя,
из-за дверей ещё подкинет строчку.

А ты, отъевшись на её хлебах,
сроднившись с ней, почти как с частью быта,
ещё улыбку носишь на губах,
не видя, что – покинута, забыта.

Ещё за лоб хватаешься: устал!
Ещё ворчишь: "Кошмарное занятье…"
А ведь она ушла. Из шкафа платья
все вынуты, и комната пуста.

Она ушла. И удлинились дни.
И тишина плотнее стала вроде…
Мне говорят: "Прекрасно! Отдохни.
Поедем в лодке, по лесу побродим…"

И вправду – это ж отпуск, отдых наш,
меня не в пору строки повязали!
Ну, вот, запропастился карандаш…
А ведь всё время был перед глазами.

О как бы обыграла я отлично
подобную деталь назад три дня!
Но не спеша, безжалостно, тактично
поэзия покинула меня.

Майя Борисова
НОЧНОЙ ШЕПОТ ГАЛАТЕИ
ОБРАЩЕННЫЙ К УЧЕНИКУ ПИГМАЛИОНА

Перелепи лицо мое, скульптор!
В ладонях мни его, как мнут глину...
Поторопись меня лепить, скульптор,
а то я снова убегу, сгину.

Твоя каморка так темна, милый,
под лестницей, где белый свет клином...
Пигмалион сейчас пройдет мимо
в опочивальню и меня кликнет.

Он будет ласков, а потом — бешен,
а после в непробудный сон канет.
Он не признается богам, бедный,
что под его руками я — камень.

Все говорят: Пигмалион — мастер,
он мою душу вызвал из мрака!
А я увидела тебя, мальчик,
и позабыла вмиг, что я — мрамор.

Пигмалион сиял, как грош медный,
касался рук моих, колен, стана,
а я дрожала: что же ты медлишь?
Ведь для тебя я живой стала!

В легенде холодно мне, как в склепе.
Меня доверие небес давит.
Пигмалион себе еще слепит!
Он тоже, в общем-то не бездарен...

Растрепан факел молодым ветром,
горячий отблеск на твоих скулах.
Чтобы лицо мое — к тебе, вечно,
перелепи мое лицо, скульптор!

Я умоляю, всех богов ради, —
ведь счастье роздано нам так скупо,
чтоб нам неузнанным уйти рядом,
перелепи мое лицо, скульптор!

***
Уходят не тогда, когда уходят.
Совсем иначе это происходит.

В какой-то день воскресный или будний
Он шлёпанцы привычные обует,
И зубы жёсткой щёткою почистит,
И выключатель сломанный починит,

За завтраком газету почитает,
Прикинет, как идёт футбольный счёт.
И вдруг увидит - женщина чужая
Тарелку держит: «Положить ещё?»

А дальше всё останется, как было:
Не вспыхнет стол малиновым огнём,
И в ванной не окаменеет мыло
(«Семейное» - написано на нём).

И станут годы скатываться в забыть.
Покой, густея, зацветёт в дому...
Но женщина начнёт всё время зябнуть,
Сама не понимая, почему.

И муж – непьющий, и достаток нажит,
А всё как бы в предчувствии дождя.
А это он ушёл. Ушёл однажды.
И двери не захлопнул, уходя.
Майя Борисова

***

"И город замер утомленно. Ночные улицы пусты. Одни веселые плафоны Слепящим светом налиты. Жизнь утихала, отползала, Текла к окраинам. И вот В глазастом здании вокзала Кипит ее круговорот. Здесь контролеры, точно судьи. Здесь сон случаен, неглубок. Здесь нити рельс и нити судеб Сплелись в стремительный клубок..." М. Борисова

вместо вопроса тема обрывается списком произведений »,
А не надо было ли поучиться Источниковедению?

«Равновесие» - лучший сборник