Как-то вечером патриции
Собрались у Капитолия
Новостями поделиться и
Выпить малость алкоголия...
Высоцкий
Литература
Древний Рим в литературе, кино, живописи?
. М. Ю. ЛЕРМОНТОВ
УМИРАЮЩИЙ ГЛАДИАТОР.
I see before me the gladiator lie...
Byron
Ликует буйный Рим... торжественно гремит
Рукоплесканьями широкая арена:
А он — пронзённый в грудь — безмолвно он лежит,
Во прахе и крови скользят его колена...
И молит жалости напрасно мутный взор:
Надменный временщик и льстец его сенатор
Венчают похвалой победу и позор...
Что знатным и толпе сражённый гладиатор?
Он презрен и забыт... освистанный актер.
И кровь его течет — последние мгновенья
Мелькают, — близок час... вот луч воображенья
Сверкнул в его душе... пред ним шумит Дунай...
И родина цветет... свободный жизни край;
Он видит круг семьи, оставленный для брани,
Отца, простёршего немеющие длани,
Зовущего к себе опору дряхлых дней...
Детей играющих — возлюбленных детей.
Все ждут его назад с добычею и славой,
Напрасно — жалкий раб, — он пал, как зверь лесной,
Бесчувственной толпы минутною забавой...
Прости, развратный Рим, — прости, о край родной...
Не так ли ты, о европейский мир,
Когда-то пламенных мечтателей кумир,
К могиле клонишься бесславной головою,
Измученный в борьбе сомнений и страстей,
Без веры, без надежд — игралище детей,
Осмеянный ликующей толпою!
И пред кончиною ты взоры обратил
С глубоким вздохом сожаленья
На юность светлую, исполненную сил,
Которую давно для язвы просвещенья,
Для гордой роскоши беспечно ты забыл:
Стараясь заглушить последние страданья,
Ты жадно слушаешь и песни старины
И рыцарских времён волшебные преданья —
Насмешливых льстецов несбыточные сны.
ИЛЛЮСТРАЦИЯ Л. ПАСТЕРНАКА

УМИРАЮЩИЙ ГЛАДИАТОР.
I see before me the gladiator lie...
Byron
Ликует буйный Рим... торжественно гремит
Рукоплесканьями широкая арена:
А он — пронзённый в грудь — безмолвно он лежит,
Во прахе и крови скользят его колена...
И молит жалости напрасно мутный взор:
Надменный временщик и льстец его сенатор
Венчают похвалой победу и позор...
Что знатным и толпе сражённый гладиатор?
Он презрен и забыт... освистанный актер.
И кровь его течет — последние мгновенья
Мелькают, — близок час... вот луч воображенья
Сверкнул в его душе... пред ним шумит Дунай...
И родина цветет... свободный жизни край;
Он видит круг семьи, оставленный для брани,
Отца, простёршего немеющие длани,
Зовущего к себе опору дряхлых дней...
Детей играющих — возлюбленных детей.
Все ждут его назад с добычею и славой,
Напрасно — жалкий раб, — он пал, как зверь лесной,
Бесчувственной толпы минутною забавой...
Прости, развратный Рим, — прости, о край родной...
Не так ли ты, о европейский мир,
Когда-то пламенных мечтателей кумир,
К могиле клонишься бесславной головою,
Измученный в борьбе сомнений и страстей,
Без веры, без надежд — игралище детей,
Осмеянный ликующей толпою!
И пред кончиною ты взоры обратил
С глубоким вздохом сожаленья
На юность светлую, исполненную сил,
Которую давно для язвы просвещенья,
Для гордой роскоши беспечно ты забыл:
Стараясь заглушить последние страданья,
Ты жадно слушаешь и песни старины
И рыцарских времён волшебные преданья —
Насмешливых льстецов несбыточные сны.
ИЛЛЮСТРАЦИЯ Л. ПАСТЕРНАКА

фильм Помпеи, Калигула, Гладиатор
А. А.. Фет. Сабина
Над миром царствовал Нерон,
И шумный двор его шептался,
Когда в раздумье мрачном он
В своем дворце уединялся.
Там сочинял ли он стихи,
Иль новых ужасов затеи —
Но мерно слышались шаги
Его вдоль узкой галереи.
Как перед бурей, затихал
В подобный час дворец просторный,
И каждый молча ожидал
Судьбы, склоняя взор покорный.
Шумел лишь Рим. — В пяти шагах
Граждане в праздничной одежде,
Позабывая вещий страх,
Кричат пронзительней, чем прежде.
Всё льстит их взорам и ушам,
Всё пища для страстей мгновенных:
Там торжество и новый храм,
Здесь суд царей порабощенных.
Народ шумит. Давно привык
Он к торжеству своей гордыни,
Он всем народам шлет владык
И в Рим увозит их святыни.
Как прежде, пленные цари
Влачат по форуму оковы,
И рядом стали алтари
И Озириса и Еговы.
Минутным жаром увлечен
Всегда кипучий дух народа:
Сегодня бог ему Нерон,
А завтра бог ему свобода.
Он так же рвался и кричал
Иль так же отступал, немея,
Когда у статуи Помпея
Брут окровавил свой кинжал...
Ф. И. Тютчев. Цицерон
Оратор римский говорил
Средь бурь гражданских и тревоги:
«Я поздно встал — и на дороге
Застигнут ночью Рима был!»
Так!.. но, прощаясь с римской славой,
С Капитолийской высоты
Во всем величье видел ты
Закат звезды ее кровавый!..
Счастлив, кто посетил сей мир
В его минуты роковые!
Его призвали всеблагие
Как собеседника на пир.
Он их высоких зрелищ зритель,
Он в их совет допущен был —
И заживо, как небожитель,
Из чаши их бессмертье пил!
Генрих Семирадский.
Римская деревня. За водой.
Конец. 1880-х.

Над миром царствовал Нерон,
И шумный двор его шептался,
Когда в раздумье мрачном он
В своем дворце уединялся.
Там сочинял ли он стихи,
Иль новых ужасов затеи —
Но мерно слышались шаги
Его вдоль узкой галереи.
Как перед бурей, затихал
В подобный час дворец просторный,
И каждый молча ожидал
Судьбы, склоняя взор покорный.
Шумел лишь Рим. — В пяти шагах
Граждане в праздничной одежде,
Позабывая вещий страх,
Кричат пронзительней, чем прежде.
Всё льстит их взорам и ушам,
Всё пища для страстей мгновенных:
Там торжество и новый храм,
Здесь суд царей порабощенных.
Народ шумит. Давно привык
Он к торжеству своей гордыни,
Он всем народам шлет владык
И в Рим увозит их святыни.
Как прежде, пленные цари
Влачат по форуму оковы,
И рядом стали алтари
И Озириса и Еговы.
Минутным жаром увлечен
Всегда кипучий дух народа:
Сегодня бог ему Нерон,
А завтра бог ему свобода.
Он так же рвался и кричал
Иль так же отступал, немея,
Когда у статуи Помпея
Брут окровавил свой кинжал...
Ф. И. Тютчев. Цицерон
Оратор римский говорил
Средь бурь гражданских и тревоги:
«Я поздно встал — и на дороге
Застигнут ночью Рима был!»
Так!.. но, прощаясь с римской славой,
С Капитолийской высоты
Во всем величье видел ты
Закат звезды ее кровавый!..
Счастлив, кто посетил сей мир
В его минуты роковые!
Его призвали всеблагие
Как собеседника на пир.
Он их высоких зрелищ зритель,
Он в их совет допущен был —
И заживо, как небожитель,
Из чаши их бессмертье пил!
Генрих Семирадский.
Римская деревня. За водой.
Конец. 1880-х.

Еще идут войска по тропам,
Достойны цезари хвалы.
Еще простерты над Европой
Литые римские орлы...
И лишь немногими предвиден
Пандемии смертельный ток,
Который Тацит не опишет
И на "ответах" не поймут
Достойны цезари хвалы.
Еще простерты над Европой
Литые римские орлы...
И лишь немногими предвиден
Пандемии смертельный ток,
Который Тацит не опишет
И на "ответах" не поймут
Роман Д. Мережковского ,, Юлиан Отступник ". Р. Джованьоли,, Спартак "- это фаворит )). Еще сериал ,, Спартак ", очень хорошо снят, сюжет захватывает.
В категорию ,, живопись " я бы отнес древнеримские фрески. Интересно смотреть и представлять как они жили. Эпитафии я бы тоже отнес сюда. Вот одна запомнилась, кажется так : ,, Я жила, я не жила. Нет меня. Нет у меня желаний. "
В категорию ,, живопись " я бы отнес древнеримские фрески. Интересно смотреть и представлять как они жили. Эпитафии я бы тоже отнес сюда. Вот одна запомнилась, кажется так : ,, Я жила, я не жила. Нет меня. Нет у меня желаний. "
«Ка́мо гряде́ши» - шикарный роман про Древний Рим эпохи Нейрона. Передает атмосферу) "Спартак" Джованьоли." Веспасиан. Павший орел Рима" - неплохой. Речи Катилины и Цицерона почитайте - балдеж, еще и смешно местами :P Ну и да, Высоцкий
М Юрсенар Воспоминания Адриана
Р Грейвз Я, Клавдий
Т Уайльдер Мартовские иды
Р Грейвз Я, Клавдий
Т Уайльдер Мартовские иды
книга. ПОСЛЕ НАС ХОТЬ ПОТОП
Похожие вопросы
- Самый известный медведь в литературе, кино, живописи?
- Самая известная русалка в литературе, кино, живописи?
- Самое известное купание в литературе, кино, живописи?
- Самый известный ручей в литературе, кино, живописи?
- Самый известный обед в литературе, кино, живописи?
- Самая известная мельница в литературе, кино, живописи?
- Самая известная в литературе, кино, живописи изба?
- О сирени в литературе, кино, живописи?
- Магия числа "три" в литературе, кино, живописи?
- О море и моряках в литературе, кино, живописи?
Нерона, всё-таки.
что, нейросети изучаете*)