Игра в бисер. О тропах в повести «Египетская марка» (см. вн.)

смородинные улыбки балерин
`
Книги тают, как ледяшки, принесенные в комнату. Все уменьшается. Всякая вещь мне кажется книгой. Где различие между книгой и вещью?..
Все уменьшается. Все тает. И Гете тает. Небольшой нам отпущен срок. Холодит ладонь ускользающий эфес бескровной ломкой шпаги, отбитой в гололедицу у водосточной трубы...
Все трудней перелистывать страницы мерзлой книги, переплетенной в топоры при свете газовых фонарей.
Вы, дровяные склады-черные библиотеки города
мы еще почитаем, поглядим
`
Крупно тикали часы. Крупной солью сыпались на двор зимние звезды. И я был рад, что в комнате надышано, что кто-то возится за стенкой, приготовляя обед из картошки, луковицы и горсточки риса. Старушка жильца держала как птицу, считая, что ему нужно переменить воду, почистить клетку, насыпать зерна. В то время лучше было быть птицей, чем человеком, и соблазн стать старухиной птицей был велик
`

В книге столько тропов, что уже и не знаю, правильно ли я определяю их.

Запомнилось про Каменноостровский проспект.

"Каменноостровский — это легкомысленный красавец, накрахмаливший свои две единственные каменные рубашки, и ветер с моря свистит в его трамвайной голове. Это молодой и безработный хлыщ, несущий под мышкой свои дома, как бедный щеголь свой воздушный пакет от прачки."

Присоединюсь к Леониду. Я поклонник поэзии
О. Мандельштама.
Книгу целиком не осилила, хотя не в моих привычках бросать чтение. Увы.

Мне как-то поэзия этого автора ближе, проза оставляет ощущение "сумбура вместо музыки",увы:))