Литературная ЗАГАДКА: «Чист и ясен, как алмаз, а дорог не бываю; рожусь от матери и сам её рождаю»: что же это?

Стихотворные загадки русских писателей XVIII века:
Чист, ясен как алмаз, но дорог не бываю:
Рожусь от матери, и сам её рождаю.

Лёд. Он не представляет никакой ценности, однако, рукотворные скульптуры из него выглядят потрясающе. Его "мать" – вода, в которую и превращается затем всё это великолепие.

Лед неокрепший на речке студеной
Словно как тающий сахар лежит.
Н. Некрасов. Железная дорога.

Константин Бальмонт

Между льдов затерты, спят в тиши морей
Остовы немые мертвых кораблей.
Ветер быстролетный, тронув паруса,
Прочь спешит в испуге, мчится в небеса.
Мчится – и не смеет бить дыханьем твердь,
Всюду видя только – бледность, холод, смерть.
Точно саркофаги, глыбистые льды
Длинною толпою встали из воды.
Белый снег ложится, вьется над волной,
Воздух заполняя мертвой белизной.
Вьются хлопья, вьются, точно стаи птиц.
Царству белой смерти нет нигде границ.
Что ж вы здесь искали, выброски зыбей,
Остовы немые мертвых кораблей?

Александр Блок

За темной далью городской
Терялся белый лед.
Я подружился с темнотой,
Замедлил быстрый ход.
Ревело с черной высоты
И приносило снег.
Навстречу мне из темноты
Поднялся человек.
Лицо скрывая от меня,
Он быстро шел вперед
Туда, где не было огня
И где кончался лед.
Он обернулся – встретил я
Один горящий глаз.
Потом сомкнулась полынья –
Его огонь погас.
Слилось морозное кольцо
В спокойный струйный бег.
Зарделось нежное лицо,
Вздохнул холодный снег.
И я не знал, когда и где
Явился и исчез –
Как опрокинулся в воде
Лазурный сон небес.

Крылья

Крылья легкие раскину,
Стены воздуха раздвину,
Страны дольние покину.
Вейтесь, искристые нити,
Льдинки звездные, плывите,
Вьюги дольние, вздохните!
В сердце – легкие тревоги,
В небе – звездные дороги,
Среброснежные чертоги.
Сны метели светлозмейной,
Песни вьюги легковейной,
Очи девы чародейной.

Константин Фофанов. Волки (Рождество)

В праздник вечером, с женою,
Возвращался поп Степан,
И везли они с собою
Подаянье христиан.
Нынче милостиво небо,
Велика Степана треба:
Из-под полости саней
Видны головы гусей,
Зайцев трубчатые уши,
Перья пестрых петухов
И меж них свиные туши –
Дар богатых мужиков,
Тих и легок бег савраски.
Дремлют сонные поля,
Лес белеет, точно в сказке,
Из сквозного хрусталя.
Полумесяц, в мгле морозной,
Тихо бродит степью звездной
И сквозь мглу мороза льет
Мертвый свет на мертвый лед.

Зинаида Гиппиус. Час третий

Три раза искушаема была Любовь моя.
И мужественно борется... сама Любовь, не я.
Вставало первым странное и тупо-злое тело.
Оно, слепорожденное, прозрений не хотело.
И яростно противилось, и падало оно,
Но было волей светлою Любви – озарено.
Потом душа бездумная, – опять слепая сила, –
Привычное презрение и холод возрастила.
Но волею горячею растоплен колкий лед:
Пускай в оврагах холодно, – черемуха цветет!

Андрей Вознесенский. Лед-69
Памяти Светланы Поповой, студентки МГУ

Господи! Да это ж Катеринка!
Катеринка, преступление мое.
Потерялась, потерялась Катеринка!
Во поле, калачиком, ничком.
Бросившие женщину мужчины
дома пробавляются чайком.
Оступилась, ты в ручей проваливаешься.
Валенки во льду, как валуны.
Катеринка, стригунок, бравадочка,
не спасли тебя «Антимиры»!
Спутник тебя волоком шарашит.
Но кругом метель и гололедь.
Друг из друга сделавши шалашик,
чтобы не заснуть и обогреть,
ты стихи читаешь, Катеринка.
Мы с тобой считали: «Слово – Бог».
«Апельсины, – шепчешь, – апельсины...»
Что за Бог, когда он не помог!
Я слагал кощунственно и истово
этих слов набор.
Неотложней мировые истины:
«Помощь». «Товарищи». «Костер».
И еще четвертая: «Мерзавцы».
Только это все равно уже тебе.
Задышала. Замерла. Позамерзает
строчка Мэрлин на обманутой губе.

Максим Горький. Ледоход

Уже была пятница страстной недели, а капель к ночи намерзала синими сосулями в пол-аршина длиною; лед на реке, оголенной от снега, тоже был синеватый, как зимние облака.

Лёд.

2 ответа и ни одного указания на спам в аккаунте?