Закричал, как коршуны кричат? / Старый кормщик, рыцарь иль пират, / Ныне он Колумбу — младший брат!»: так кто он был, «тот первый» открыватель новых земель? (ваше предположение)
ТЕМА: «Материков открытых нет…» в творчестве отечественных поэтов ХХ века (2–3 примера)
Литература
ВОПРОС РЕБРОМ: «Кто он был, тот первый, светлоокий, / Что, завидев с палубы высокой / В диком море остров одинокий, /
Николай Гумилев «Открытие Америки»
– «Берег, берег!..» И чинивший знамя
Замер, прикусив зубами нить,
А державший голову руками
Сразу не посмел их опустить.
Вольный ветер веял парусами,
Каравеллы продолжали плыть.
Кто он был, тот первый, светлоокий,
Что, завидев с палубы высокой
В диком море остров одинокий,
Закричал, как коршуны кричат?
Старый кормщик, рыцарь иль пират,
Ныне он Колумбу – младший брат!
Что один исчислил по таблицам,
Чертежам и выцветшим страницам,
Ночью угадал по вещим снам, –
То увидел в яркий полдень сам
Тот, другой, подобный зорким птицам,
Только птицам, Муза, им и нам.
Родри́го де Триа́на (исп. Rodrigo de Triana, имя при рождении Хуан Родригес Бермехо (исп. Juan Rodríguez Bermejo), род. в 1469 году в Севилье, Испания) – испанский моряк, первый европеец, достоверно увидевший берега Америки.
Бенедикт Лившиц
Есть в пробужденье вечная обида:
Оно изгнание, а не исход
Из сновидения, где Атлантида
Вне времени явилась нам из вод.
Насельники исчезнувшего брега
И с явным брегом явно не в ладу,
Зачем должны мы, идя внутрь ковчега,
Менять сердцебиенье на ходу?
И петь! И петь! Иль, в самом деле, снова
Поющей плотью станет этот крик –
И выплывет из океана слова
Метафоры ожившей материк?
Максимилиан Волошин. Европа
Держа в руке живой и влажный шар,
Клубящийся и дышаший, как пар,
Лоснящийся здесь зеленью, там костью,
Струящийся, как жидкий хрисолит,
Он говорил, указывая тростью:
Пойми земли меняющийся вид:
Материков живые сочетанья,
Их органы, их формы, их названья
Водами Океана рождены.
И вот она – подобная кораллу,
Приросшая к Кавказу и к Уралу,
Земля морей и полуостровов,
Здесь вздутая, там сдавленная узко,
В парче лесов и в панцире хребтов,
Жемчужница огромного моллюска,
Атлантикой рожденная из пен –
Опаснейшая из морских сирен.
Страстей ее горючие сплетенья
Мерцают звездами на токах вод –
Извилистых и сложных, как растенья.
Она водами дышит и живет.
Ее провидели в лучистой сфере
Блудницею, сидящею на звере,
На водах многих с чашею в руке,
И девушкой, лежащей на быке.
Юлиан Пшибось. Материк
пер. Марины Цветаевой
Только глянул – пространство со взгляда,
как с якоря, сорвалося!
Эти вспышки зеленого дыма – зеленого пыла –
Как помыслю листвою?
Вместо тени – дичайшая темень.
Ввысь скакнула земля.
Материк – в небосвод провожаю?
Так ударами сердца растрогать гранит этот дикий –
Чтобы взмахом одним стал и плотью, и кровью, и жизнью.
…Будто гром его только что ранил.
Ничего – только волн начинающихся береговая кривая.
Валерий Брюсов. Мир электрона
Быть может, эти электроны
Миры, где пять материков,
Искусства, знанья, войны, троны
И память сорока веков!
Ещё, быть может, каждый атом –
Вселенная, где сто планет;
Там – всё, что здесь, в объеме сжатом,
Но также то, чего здесь нет.
Их меры малы, но все та же
Их бесконечность, как и здесь;
Там скорбь и страсть, как здесь, и даже
Там та же мировая спесь.
Их мудрецы, свой мир бескрайный
Поставив центром бытия,
Спешат проникнуть в искры тайны
И умствуют, как ныне я;
А в миг, когда из разрушенья
Творятся токи новых сил,
Кричат, в мечтах самовнушенья,
Что бог свой светоч загасил!
– «Берег, берег!..» И чинивший знамя
Замер, прикусив зубами нить,
А державший голову руками
Сразу не посмел их опустить.
Вольный ветер веял парусами,
Каравеллы продолжали плыть.
Кто он был, тот первый, светлоокий,
Что, завидев с палубы высокой
В диком море остров одинокий,
Закричал, как коршуны кричат?
Старый кормщик, рыцарь иль пират,
Ныне он Колумбу – младший брат!
Что один исчислил по таблицам,
Чертежам и выцветшим страницам,
Ночью угадал по вещим снам, –
То увидел в яркий полдень сам
Тот, другой, подобный зорким птицам,
Только птицам, Муза, им и нам.
Родри́го де Триа́на (исп. Rodrigo de Triana, имя при рождении Хуан Родригес Бермехо (исп. Juan Rodríguez Bermejo), род. в 1469 году в Севилье, Испания) – испанский моряк, первый европеец, достоверно увидевший берега Америки.
Бенедикт Лившиц
Есть в пробужденье вечная обида:
Оно изгнание, а не исход
Из сновидения, где Атлантида
Вне времени явилась нам из вод.
Насельники исчезнувшего брега
И с явным брегом явно не в ладу,
Зачем должны мы, идя внутрь ковчега,
Менять сердцебиенье на ходу?
И петь! И петь! Иль, в самом деле, снова
Поющей плотью станет этот крик –
И выплывет из океана слова
Метафоры ожившей материк?
Максимилиан Волошин. Европа
Держа в руке живой и влажный шар,
Клубящийся и дышаший, как пар,
Лоснящийся здесь зеленью, там костью,
Струящийся, как жидкий хрисолит,
Он говорил, указывая тростью:
Пойми земли меняющийся вид:
Материков живые сочетанья,
Их органы, их формы, их названья
Водами Океана рождены.
И вот она – подобная кораллу,
Приросшая к Кавказу и к Уралу,
Земля морей и полуостровов,
Здесь вздутая, там сдавленная узко,
В парче лесов и в панцире хребтов,
Жемчужница огромного моллюска,
Атлантикой рожденная из пен –
Опаснейшая из морских сирен.
Страстей ее горючие сплетенья
Мерцают звездами на токах вод –
Извилистых и сложных, как растенья.
Она водами дышит и живет.
Ее провидели в лучистой сфере
Блудницею, сидящею на звере,
На водах многих с чашею в руке,
И девушкой, лежащей на быке.
Юлиан Пшибось. Материк
пер. Марины Цветаевой
Только глянул – пространство со взгляда,
как с якоря, сорвалося!
Эти вспышки зеленого дыма – зеленого пыла –
Как помыслю листвою?
Вместо тени – дичайшая темень.
Ввысь скакнула земля.
Материк – в небосвод провожаю?
Так ударами сердца растрогать гранит этот дикий –
Чтобы взмахом одним стал и плотью, и кровью, и жизнью.
…Будто гром его только что ранил.
Ничего – только волн начинающихся береговая кривая.
Валерий Брюсов. Мир электрона
Быть может, эти электроны
Миры, где пять материков,
Искусства, знанья, войны, троны
И память сорока веков!
Ещё, быть может, каждый атом –
Вселенная, где сто планет;
Там – всё, что здесь, в объеме сжатом,
Но также то, чего здесь нет.
Их меры малы, но все та же
Их бесконечность, как и здесь;
Там скорбь и страсть, как здесь, и даже
Там та же мировая спесь.
Их мудрецы, свой мир бескрайный
Поставив центром бытия,
Спешат проникнуть в искры тайны
И умствуют, как ныне я;
А в миг, когда из разрушенья
Творятся токи новых сил,
Кричат, в мечтах самовнушенья,
Что бог свой светоч загасил!
Неплохо было бы автора указать - Н. Гумилев
Блин... Опять Вы о своих воображаемых любовниках... :(
13 сутки и с перерывами, а это значит почтив весь сентябрь, я пытаюсь достучаться до сознания коллег по проекту или хотя бы до тех, кому уходят десятки моих жалоб на вопросы без знака вопроса! Ноль реакции, а спеммер продолжает спамить. Безнаказанно!
Похожие вопросы
- ВОПРОС РЕБРОМ: «В ушах с утра какой-то шум. / Он в памяти иль грезит? / И почему ему на ум / Всё мысль о море лезет?»
- ВОПРОС РЕБРОМ: «Скажи, когда в лазури вдруг Заплещут Ангелы крылами, Кто первый выпустит из рук Своё трепещее знамя?..»:
- ВОПРОС РЕБРОМ: «Где, когда, какой великий выбирал путь, чтобы протоптанней и легче?» — как вы ответите на вопрос поэта?
- ВОПРОС РЕБРОМ: «Есть ли Тот, кто должной мерой мерит Наши знанья, судьбы и года? Если сердце хочет, если верит, Значит —?
- ВОПРОС РЕБРОМ: «Люди пишут, а время стирает, Всё стирает, что может стереть. Но скажи — если слух умирает, Разве должен
- ВОПРОС РЕБРОМ: «Ужели правосудный Бог За краткий миг грехопаденья Нас мукой вечною казнит?» — ваш ответ на вопрос поэта?
- ВОПРОС РЕБРОМ: «Ты явилась тогда на вечернем троттуаре. / Продавалась ли ты? / Кто тогда, восхищённый, провидел /
- ВОПРОС РЕБРОМ «Как хочешь это назови. Друг другу стали мы дороже, заботливей, нежней в любви, но почему я так тревожен?»
- ВОПРОС РЕБРОМ: «Отчего же — и сам не пойму — Мне при ней как-то сладко и больно, отчего трепещу я невольно, если руку её
- ВОПРОС РЕБРОМ: «Зачем, слабее я или сильней, всегда в сегодня гнёт влачу вчерашний?..» (К. Бальмонт): как вы ответили бы