А вы могли бы в поэтической форме рассказать про венгерское восстание тысяча девятьсот пятьдесят шестого года?

Жандармы-псы на нашу шею
В последний раз сейчас насели,
Все решено! Ликует сила,
Она сегодня в каждом теле.
Эх, дружно вспахан, обработан
Он, полный рабством, кровью, потом,
Простор венгерский, бедный, скорбный…
Не медлите с переворотом!
Здесь, чтоб весна не наступила,
Бросали смерть, во время сева;
И все же нынче на Дунае
Всего буйнее всходы гнева.
У нас на гибельном рассвете
Сильней, чем где-нибудь на свете, —
Как узник, рвущийся к свободе, —
Провидцы жизни, всходы эти!
Куда ни взглянешь — видишь взрыва
Божественное состоянье.
Кто жив, тот мечется в тревоге,
А умирает — в ликованье.
Горим мы грешным древним жаром;
И всюду над порядком старым
Мы видим: новое восстало,
И ореол его — пожары.
Все сбудется! Судьбу любите
И поджигателя любите —
Безумца гестского, который
Дрянь как мадьяр и как правитель.
И он знак времени!
Над кучей Господской Гуннии вонючей
Он встал и, чтоб ее обуглить,
Струит в нее состав горючий.
Вонь Вены, спесь аристократов,
И униженье, и жандармы…
Смирить нас? Нет такого бога!
Жар в жилах превратим в пожар мы,
Кой-кто еще неузнаваем,
Друг друга мы в лицо не знаем И путаем.
Но пламень мщенья И очищенья раздуваем!
Еще течет вечерний рокот
И свежие рассветы веют
Там, на проспектах Будапешта…
А в сельских недрах гневы зреют. З
емля осядет при ударе;
Услышим все, что не слыхали, —
Мадьяров лютое проклятье
И в летнем зное, и в пожаре!
Вот он идет в пустыню нашу,
Святой посланец бога, дьявол!
У Революции на ложе, Геройском, брачном и кровавом,
Мы были девственны…
Очнемся! Проснулась кровь.
Кипит огнем все! Молчание.
Никто не дрогнет.
Мы в Революцию несемся!

С радостью,но это платная услуга

"Ужас и беда. Такого не должно повторится никогда!"

жили венгры под Советом,ели хлеб и водку пили.
И от сытости вечерней часто время торопили:
Не хотим социализма, за стеной сытней и краше,
Сталин - изверг и мучитель , он похитил души наши.

И под дудочку чужую, лесть и вкрадчивые речи
Опьянев от громких текстов, хомут приняли на плечи.

И пошло и завертелось, вышли грудями на танки ,
На потеху кукловодам, на груди рванув рубахи.
Кто-то выжил, кто-то сгинул , кто - у новой власти в дамках,
Остальным - к 8 на службу, кто к станку, а кто к рубанку.

что хотели - непонятно, что кричали - позабыли
что смогли, то им не нужно , что добыли - упустили
Реет стяг Евросоюза над холмом словесной пыли
Мишурою обернулось то , что венгры попросили.

Пешки при любом раскладе, и вальты в любой колоде
Не враги , а так , пустышки. Не друзья, а что-то вроде.
И живут за миску супа, голосуют за призывы.
Платят подати исправно. Не мертвы, но и не живы.

Выбрали себе хозяев - так не плачте, не скулите,
Не смогли дружи дружить с Россией - дело ваше, извините.
Только русские недолго помнят подлость бывших "братьев"
Бог-же с вами и целуем на прощении Распятье.

©

Извиняйте, коли криво )

могу. но не за бесплатно конечно

Только документально)

Был бы поэтический талант, рассказала бы) Но поскольку такой не присутствует, то могу только стихотворением Александра Городницкого поделиться:
Будапешт-56



Танк горит на перекрёстке улиц,
Расстреляв последние снаряды,
В дымном жаре, в орудийном гуле,
У разбитой им же баррикады.
На его броне дымится краска
Не от немцем сброшенной фугаски,
Не на волжском вздыбленном песке, --
Труп студента, детская коляска,
И обрывок флага на штыке.
Где и как, когда случилось это
В самый первый распроклятый раз?
Над казармой прежние портреты,
И приказ -- по-прежнему приказ.
Разгребая жар чужой руками,
Принеся восстанию беду,
Парни с комсомольскими значками
Умирают в огненном чаду.
Их могилу не укроют лавры,
Лишь листок уронит на пол мать, --
Извещение, что «смертью храбрых»,
«Смертью храбрых», -- что ещё ей знать?
Как там встретят весть, что не вернулись, --
Закусив губу или навзрыд?
Танк горит на перекрёстке улиц, --
Хорошо, что этот танк горит!

1956

На дворе уж ночь
Полезли тараканы
Зашуршало под обоями
В "Ответах"
Завоняло
тухлыми борщами
И нестираною долго
Шароварой

Це из дальних
схронов потаённых
Выползают те,
Кто днесь был скромен

Это называлось более приземленным названием - путч.
Восстание это дело благородное!

Там недобитых усташей вагонами завезли. А в аэропорт Будапешта самолётами, сразу с оружием. Это Запад спровоцировал.
Походу, Урбан отлично это знает!

Мы видим город Будапешт в 56-м году.
Бежит буржуй, бежит студент, стреляя на ходу

А зачем? Вообще-то зарифмовать можно что угодно. Только это будет не поэзия... Поэзия рождается не по заказу...

Нет. Об этих событиях не мог бы.
Чисто технически могу соорудить историческое повествование в стихах. Но не об этих событиях.
Чтобы читатель хоть немного поверил и проникся, необходимо сочувствие самого автора героям повествования, симпатия к ним, понимание их действий. Иначе получатся вымученные, пустые строфы, никому не интересные.
А я правоту и неправоту как восставших, так и советской стороны (своя правда и неправда были у обеих) в отношении тех событий воспринимаю чисто рассудочно, а через сердце не могу. Не родные мне мадьяры, не люблю я в целом их злой и вредный национальный характер. Да и культура их мне не близка за исключением музыкального наследия Ференца Листа. Не в восторге также ни от русской имперской идеи, ни от прокрустова ложа наднационального социалистического проекта.

за тысчей встали девятсот,
за ними пятьдесят -
пробило шесть и Венгр восстал
и разверзнУлся ад.

Как пришёл к рулю Никита,
Сразу стало всё забыто.
Оплевал он прежню власть,
Чтоб взлететь, а не пропасть.
Все узнали за кордоном:
Сталин был большим гондоном.
Разъярились стар и млад
Посылать Советы в зад:
"Не играем с вами в прятки
Не хотим лизать вам пятки,
А хотим свободно жить,
Вам, боярам, не служить ".
Тут бояре помрачнели:
"Что, холопы поумнели?
Будем танками давить,
Землю с кровию месить".
Так размазали свободу
У венгерского народа.

Бред какой-то несёте, честное слово

Когда усох Тифлисский Бес
В гробу своем
Мадьярский взволновался лес
Борясь со злом
Восточная орда скотов
Пришла губить
Всех не покорных, не рабов
Тот лес рубить
И корчевали, и секли
Плюясь и злясь
Но воды талые снесли
Их бесью власть.

Нет

Увы!