В чем, по вашему мнению, заключается ценность естественнонаучной культуры?

Естественнонаучной области человечество создало культурные блага, с которыми связываются значимые ценности?
У естествознания нет общезначимой точки зрения для решения этого вопроса, и поэтому в борьбе за историческое понимание вещей и за право истории на существование мы не должны бояться естествознания.

Естественнонаучная точка зрения скорее подчинена исторической и культурно-научной, так как последняя значительно шире первой.
Не только естествознание - продукт культурного человечества, но также и сама “природа” в логическом смысле есть не что иное, как теоретическое культурное благо, т. е. значимое, объективное ценное понимание действительности человеческим интеллектом, причем естествознание должно даже всегда предполагать абсолютную значимость связанной с ним ценности.

Конечно, существует еще одна “точка зрения”, которую можно, пожалуй, назвать философской и про которую можно думать, что она ничего не предпосылает Ницше выдумал небольшую басню, которая должна иллюстрировать, “как жалко, призрачно и мимолетно, как бесцельно и произвольно положение человеческого интеллекта в природе”.Но вот эта басня “В одном из отдаленных уголков мерцающей бесконечными солнечными системами Вселенной была однажды звезда, на которой умные животные изобрели познание.
Эта точка зрения, если угодно, в самом деле отличается последовательностью, но в своей последовательности она в равной мере уничтожает как объективность наук о культуре, так и объективность естествознания.

Подобная точка зрения могла быть достигнута только после долгого естественно- и культурно-научного ряда развития, и следовательно, она есгь часть “самой лживой минуты” всемирной истории, а ее последовательность есть вместе с тем величайшая непоследовательность или бессмысленная попытка человека науки перескочить через свою собственную тень.
Именно человек науки должен предполагать абсолютную значимость теоретических ценностей, если он не хочет перестать быть человеком науки.

Отрицание за историей научного характера на том основании, что она нуждается для отделения существенного от несущественного в отнесении к культурным ценностям, представляется мне поэтому пустым и отрицательным догматизмом.

Выделение же из целостного культурного развития одного отдельного ряда, как, например, той части интеллектуального развития, которую мы называем естествознанием, совершенно произвольно, так же, как и приписывание ему одному объективного значения вряд ли можно поэтому называть бессмысленной задачей стремление вскрыть всеобъемлющую систему объективных культурных ценностей.

Система культурных ЦЕННОСТЕЙ может быть найдена только в исторической жизни и только из нее может она быть постепенно выработана, а для этого нужно поставить вопрос, какие общие и формальные ценности лежат в основе материального и беспрерывно меняющегося многообразия исторической культурной жизни и каковы, следовательно, вообще предпосылки культуры, над сохранением и развитием которой мы все работаем. Мы не можем здесь вникнуть детальнее в сущность этой проблемы, выпадающей на долю философии.

С точки зрения объективности наук о культуре достаточно напомнить следующее в сущности, мы все верим в объективные ценности, значимость которых является предпосылкой как философии, так и наук о культуре, верим даже тогда, когда под влиянием научной моды воображаем, будто не делаем этого. Ибо “без идеала над собой человек, в духовном смысле этого слова, не может правильно жить”.

ЦЕННОCТИ же, составляющие этот идеал, открываются в истории и с прогрессом культуры они, подобно звездам на небе, одна за другой вступают в МИР человека.
между культурой и историей дает нам вместе с тем возможность сделать еще один шаг дальше. Она не только показывает нам, почему для культурных явлений недостаточно естественнонаучного, но также и то, каким образом понятие культуры делает возможным историю как науку, т. е. каким образом благодаря ему возникает индивидуализирующее образование понятий.